Читать «Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности»» онлайн - страница 138

– Попадётся ещё, – нахмурился Лязгин. – А это что?

– Опись ценностей купца Редникова, которые Пётр у дочери его в Любеке украл. Все ценности я вернул купцу.

– Наш пострел везде поспел, – удивился Лязгин.

– Вы на обороте почитайте.

Лязгин перевернул лист. «Так… возвращены все… претензий не имею».

– Отлично! Подшивай опись в дело этого Петра – и в суд.

– Купец просил: про ценности и дочку – ни слова. Я слово дал. С Петра и кражи денег судовой кассы хватит.

– Ну, раз слово дал – держи. А жаль! Было бы два раскрытых дела вместо одного.

– Сами понимаете, Иван Трофимович, вопрос деликатный. Редников не хочет огласки того, что дочь его из отчего дома с проходимцем сбежала.

– М-да, конечно, понимаю. Но ничего, и одно раскрытое дело – тоже неплохо. И какое дело! За границей раскрыл! Молодец, растёшь! Рука-то сильно болит?

– Терпимо.

– Вот что, Андрей. Даю тебе три дня отдыха своей властью – больше не могу. Всё-таки в Любеке без отдыха трудился, опять же ранение лечить надо.

– Спасибо. Так я пошёл?

– Иди, отдыхай.

Андрей вышел, немало в душе подивившись тому, что Лязгин выглядел после вчерашней пьянки, как нежинский огурчик, только что сорванный с грядки. Запашок только немного выдавал.

Несмотря на то, что ныла раненая рука, настроение у него было прекрасное. Хорошо-то как! Три дня отдыха! И никаких дел! Можно отоспаться. А то Андрей что-то и в самом деле чувствовал себя изрядно уставшим.

Путилов хлопнул себя по карману – что-то там мешается… Когда шёл на службу, не чувствовал – все мысли были поглощены работой. А тут вышел из экспедиции – и нате вам!

Андрей сунул руку в карман и вытащил кошелёк Редникова. Чёрт! И как он забыл? И Василиса хороша – ни словом не обмолвилась. Вчера ведь сюртук и рубаху стирала, сегодня штопала и гладила… И наверняка перед стиркой выложила содержимое карманов, а потом на место вернула. И не сказала же ничего!

Андрей остановился, развязал кошель, заглянул… И от удивления аж присвистнул! Кошель был забит серебром под завязку.

Первым порывом Андрея было пойти и вернуть кошель Редникову. Слишком много денег! Да теперь уже и неудобно как-то. Надо было вчера категорически отказаться! А сегодня – чего уж…

Андрей повернул домой, на холостяцкую квартиру. По пути в лавку зашёл, купил хлеба ситного да сахара, да колбасы чесночной. В квартире ведь съестного – ну совсем ничего, даже мышь в мышеловку заманить нечем.

А когда пришёл на квартиру, даже сюртук не снял – уселся за стол и деньги пересчитал. Пятьдесят семь рублей! Много. Андрей таких денег сроду никогда в руках не держал. Нет, держал, конечно, – ту же судовую кассу или ценности Елизаветы. Но то были чужие деньги, потому и относился Андрей к ним безразлично. А тут – богатство! Будет на что и свадьбу сыграть, и домик – пусть и скромный – купить можно. Хотя – зачем домик? Нифонт Рыбнев обещал дом за дочерью в приданое дать. А бросаться словами купечество не привыкло. «Тогда на обзаведение пойдут», – решил Андрей. Он сунул кошелёк в карман и направился к Василисе. Пусть перевязку сделает, да и поболтать можно. Не часто ему свободные дни выпадают.