Читать «Дума о Севастополе» онлайн - страница 39

Эдуард Аркадьевич Асадов

Прогулка

Мы шли по росистой тропинке вдвоем Под сосен приветственный шорох. А дачный поселок — за домиком дом — Сползал позади за пригорок. До почты проселком четыре версты, Там ждут меня письма, газеты. — Отправимся вместе, — сказала мне ты И тоже проснулась с рассветом. Распластанный коршун кружил в вышине, Тропинка меж сосен петляла И, в речку сорвавшись, на той стороне Вползала в кусты краснотала. Смеялась ты, грустные мысли гоня. Умолкнув, тревожно смотрела. И, каюсь, я знал, что ты любишь меня, Ты чувства скрывать не умела. Цветущий шиповник заполнил овраг, Туман по-над лугом стелился. Любой убежденный ворчун-холостяк В такое бы утро влюбился! Я ж молод, и ты от меня в двух шагах — Сердечна, проста и красива. Ресницы такие, что тень на щеках. Коса с золотистым отливом. Трава клокотала в пьянящем соку, Шумела, качаясь, пшеница. «Любите!» — нам ветер шепнул на бегу. «Любите!» — кричали синицы. Да плохо ли вдруг, улыбнувшись, любя, За плечи обнять дорогую. И я полюбил бы, конечно, тебя, Когда не любил бы другую. Для чувств не годны никакие весы, К другой мое сердце стремится. Хоть нет у нее золотистой косы И явно короче ресницы. Да что объяснять! И, прогулку кляня, Я пел, я шутил всю дорогу. И было смешно тебе слушать меня И больно, пожалуй, немного. Тут все бесполезно: прогулка, весна, Кусты и овражки с ручьями. Прости, я другую любил, и она, Незримая, шла между нами.

1954

Золотая осень

Твой звонок раздался так нежданно Из былых, почти забытых лет, Словно бы из снежного бурана Кто-то внес сияющий букет. И чтоб душу, видимо, встряхнуть, Тот букет вдруг вздрогнул и раскрылся: Голос твой совсем не изменился. Впрочем, только, может быть, чуть-чуть. От волненья или от смущенья Я твоих почти не помню слов. Помню только гул сердцебиенья Да в виски ударившую кровь. Вспоминаю: как же мы кипели, Сколько звезд к нам сыпалось сквозь тьму, Как же мы восторженно звенели. Почему ж расстались? Почему? Ревности отчаянная вьюга… Если ж молвить, правды не губя, Есть в оценках два различных круга: Молодость все валит друг на друга, Зрелость обвиняет лишь себя. Но сегодня даже и не главное, Кто и в чем был в прошлом виноват. Есть и в осень астры златославные, И в ненастье праздничный закат! Главное сегодня — это снова Вместо будней, мелочей и зла Голос твой, возникший из былого, И волна горячего тепла. Только кто откроет нам секрет: Встретимся ль мы близкими? Чужими? Что откроем мы в житейском дыме? И какими стали мы, какими? Ведь промчалось мимо столько лет!.. В молодости будни многоцветны, Но, увы, в калейдоскопе дней Измененья рядом — незаметны, Измененья врозь — куда видней… Нет при встречах мудрого посредника. Значит, надо, чувств не загубя, Прежде чем взглянуть на собеседника, Посмотреть сначала на себя… Впрочем, говорю и понимаю: Все это — сплошная ерунда, Ибо настоящая звезда Никогда на свете не сгорает. Все, что есть хорошего во мне, Что в тебе прекрасного осталось, — Это все не мелочь и не малость, Это песнь на сказочном коне! Это вечной радости полет, Что звенит, годам не уступая, Это лавр, растущий круглый год, Ветер ароматом наполняя. Это неба алые края, Что пылают в незакатный вечер. Ну, а проще, это ты и я И сердец взволнованная встреча!

1992