С утра покинув приозерный луг,Летели гуси дикие на юг,А позади за ниткою гусинойСпешил на юг косяк перепелиный.Все позади: простуженный ночлег,И ржавый лист, и первый мокрый снег…А там, на юге, пальмы и ракушкиИ в теплом Ниле теплые лягушки.Вперед, вперед! Дорога далека,Все крепче холод, гуще облака,Меняется погода, ветер злей,И что ни взмах, то крылья тяжелей.Смеркается… Все резче ветер в грудь,Слабеют силы, нет, не дотянуть!И тут протяжно крикнул головной:— Под нами море! Следуйте за мной!Скорее вниз! Скорей, внизу вода!А это значит — отдых и еда! —Но следом вдруг пошли перепела.— А вы куда? Вода для вас — беда!Да, видно, на миру и смерть красна.Жить можно разно. Смерть — всегда одна!..Нет больше сил… И шли перепелаТуда, где волны, где покой и мгла.К рассвету все замолкло… Тишина —Медлительная, важная луна,Опутав звезды сетью золотой,Загадочно повисла над водой.А в это время из далеких водДомой, к Одессе, к гавани своей,Бесшумно шел красавец турбоход,Блестя глазами бортовых огней.Вдруг вахтенный, стоявший с рулевым,Взглянул за борт и замер, недвижим.Потом присвистнул: — Шут меня дери!Вот чудеса! Ты только посмотри!В лучах зари, забыв привычный страх,Качались гуси молча на волнах,У каждого в усталой тишинеПо спящей перепелке на спине…Сводило горло… Так хотелось есть!..А рыб вокруг — вовек не перечесть!Но ни один за рыбой не нырнулИ друга в глубину не окунул.Вставал над морем искрометный круг,Летели гуси дикие на юг,А позади за ниткою гусинойСпешил на юг косяк перепелиный.Летели гуси в огненный рассвет,А с корабля смотрели им вослед, —Как на смотру — ладонь у козырька, —Два вахтенных — бывалых моряка.
