Читать «Горби-дрим» онлайн - страница 76
Олег Владимирович Кашин
В апреле сорок пятого в зоопарке шел бой, про который, я думаю, когда-нибудь снимут кино. После боя командарм генерал Галицкий, угрюмый сибиряк откуда-то с Байкала (в Иркутске на набережной до сих пор стоит массивный бронзовый фонтан – это Галицкий его и привез из Кенигсберга, как раз из зоопарка. Приказал отвинтить от бетонного основания и отправить на вокзал очередным трофейным поездом с роялями, статуями, картинами, коврами, шубами и черт знает чем еще. Барахло осело по подмосковным дачам, а фонтан доехал до Иркутска, и летом бьет из него ангарская водичка) приехал смотреть, что осталось. Мертвые немцы, мертвые русские, мертвые слоны и носороги и только трое живых: барсук, лама и, слава тебе Господи, меня не расстреляют, приказ Ставки выполнен – бегемот, живой, знаменитый Ганс.
Зубы выбиты, одна нога сломана, в боку – неприятного вида дыра, но живой, живой. Генерал подошел к бегемоту, вложил персты в рану – Ганс застонал, – «Здесь кто-нибудь умеет обращаться со скотом?» – откуда-то сзади к генералу шагнул мужичок лет сорока с капитанскими погонами. «Да, товарищ генерал, капитан Полонский, зоотехник (пауза), бывший». Генерал посмотрел на этого Полонского – черт его знает, зоотехник или нет, но глаза добрые. «Останетесь при бегемоте. Падет – расстреляю». Развернулся и пошел прочь, надо еще для штаба армии здание найти. Для Галицкого война закончилась, Берлин будут брать другие.
Ганс умер уже в Советском Союзе, и Полонский, теперь заместитель директора зоопарка по хозяйственной части, сам его и хоронил – вырыл могилу под старым краснолистным кленом, а потом с двумя рабочими волоком тащил тушу старого бегемота к последнему ее приюту, потом распили над свежим холмом («холмиком» – не скажешь. Холмищем!) бутылку черт знает чего, что смогли найти в зоопарке, и Полонский, пьяный, рассказывал о своей ленинградской юности, как учился в техникуме и читал рассказы Зощенко в журнале «Бегемот» – рабочие слушали, ничего не понимали, кроме того, что старик любил бегемота. Они бы, наверное, удивились, если бы им кто-нибудь сказал, что в братских могилах, так щедро разбросанных по городу, лежат и те, кто отдал жизнь за этого Ганса – не в бою, а в госпитале, потому что весной сорок пятого пенициллина на всех не хватало, а приоритет в распределении антибиотика, согласно приказу командарма, был в пользу бегемота, бойцы потерпят.