Читать «Долгая ночь в Пружанах» онлайн - страница 15

В наступившей тишине слышен был лишь стук настенных часов. Рота, кроме командира, находившегося на позиции радиолокаторов, дежурного по роте и двоих беседующих, спала.

— Разрешите, т. т. товарищ генерал, вопрос?

— Садись, Семен.

— Не могу — я впервые в жизни вижу живого генерала.

— Садись, приказываю! Вот так. Что за вопрос?

— Вы сказали об ошибках. А у вас, звиняйте, были в службе и жизни ошибки?

— Вопрос интересный. Были, Семен, были. Я отнюдь не скрываю их.

На лицо Семена легла хитрая, сдерживаемая улыбка.

— Были ошибки, но они были отнюдь не во вред людям — только себе создавал дополнительные трудности. Иногда слишком доверял людям, верил их обещаниям. Ты тоже можешь сказать: «Я ошибся!» Есть такое дьявольское наваждение — зависть. Завистливые люди досадуют на чужую удачу, на успехи в работе, кого–то хвалят, а их не замечают, так им кажется. Хвалят обычно за большой и полезный труд, за успехи в службе. А тех, кто трудится не с полной отдачей сил, лентяев, тех, как им кажется, не замечают. Рождается у таких людей обида, гордыня и даже озлобление, а отсюда и оскорбления, и даже клевета, и возведение напраслины. Сколько довелось из–за этого, Семен, «пустяка» пережить, испытать, терпеть. Я не хочу тешить свое тщеславие, но хочу напомнить о своей воспитательной работе в истребительном авиационном полку после окончания академии. Первые полтора года я не имел ни одного полного выходного дня — полеты днем и ночью, вхождение в полный объем обязанностей воспитателя: занятия, беседы, лекции, семинары, читательские конференции по произведениям выдающихся писателей, вечера отдыха (тогда Бог миловал — не было телевидения!), зимой лыжные соревнования (я любил лыжи) с участием летчиков, техников, механиков, жен и детей офицеров, художественная самодеятельность — работы прорва! Свободного времени оставалось — только час на чтение книг и шесть–семь часов на сон.

Ошибки бывают разные: в строй опоздал, из увольнения прибыл не вовремя, непотребно или грубо выразился. Ты совершил опасный проступок — с оружием в руках употребил спиртное, с оружием ушел из расположения роты. Есть поговорка: «Наступил на зубья — грабли в лоб». Из твоего карабина тяжело ранен человек. Это тягчайшее преступление! И тебе предстоит нести ответственность. Тебя ждут суровые испытания! Особенно, если человек оказывается в заключении.

— Там бьют? — тихо и подавленно спросил присмиревший солдат.

— Бьют, Семен! Во время службы на Севере довелось побывать в лагере у осужденного солдата нашей части.

— А как он туда попал?

— Солдат второго года службы ушел в самовольную отлучку и в поселке изнасиловал шестнадцатилетнюю девушку. Она росла без родителей, жила и воспитывалась у заботливой и любящей бабушки.

— Да как же он посмел, негодяй? Она же сирота! — искренне возмутился Семен. — Она и так несчастная без отца и матери! Он же негодяй! Сволочь! — скуластое лицо Семена покрылось бурыми пятнами, а серо–голубые глаза наполнились ненавистью.

Старший дал возможность выговориться Семену; ему хотелось узнать, внял ли он его размышлениям и советам, глубоко ли он осознал свой проступок и бессмысленное поведение в новогоднюю ночь.