Читать «Кроме тебя одного» онлайн - страница 27

Кешка сам искал шабашку на это лето, и вот сейчас, когда случай подвернулся попасть в нее, он не горит желанием, потому что и за четыре года не стерлись в его памяти те унижения, побои и каторжное вкалывание ради двух сотен в месяц и штуки бормотухи ежевечерне. Лучше он пойдет к армянам или ингушам, лучше он лето прогорбатится на луковых плантациях у корейцев но только не с Арнольдом.

«А что, меня на аркане к нему тянут? Откажусь — и всех делов, бляха-муха!»

Кешка сосал бычок, пока не обжег губы. От курения ему сделалось совсем дурно — затошнило, закружилась голова, и, когда он поднялся с лавочки, его повело в сторону.

«Будь проклята эта дурацкая жизнь! Или повеситься, или жить по-человечески!» — промелькнула в его голове мысль, которую Кешка принял за свою. Не из-за угла ли станционного склада, мимо которого он проходил, кто- то шепнул ему эти слова?

«Похмелиться? Найти бухло, если даже придется ползти за ним по-пластунски до Киймы!» — эта мысль, похоже, принадлежала ему.

Он почему-то подумал, что до Киймы 42 километра — марафонская дистанция, и ему, пожалуй, не доползти и за трое суток. Лезут же черт знает какие мысли с похмелья!

«Уехал Арнольд или еще на перроне?» — только об этом теперь мог думать Кешка, увеличивая ширину шага.

Ах, где был я вчера,

Не сыскать днем с огнем,

Только помню, что хата с обоями,

Помню Клавка была И подруга при ней —

Целовался на кухне с обоими.

Нет, Арнольд еще здесь! И что с того, если Кешка ненавидел его всем нутром, всей плотью своей?! Пусть черт, дьявол, шайтан или еще какая-нибудь гадость — перед кем угодно молился бы он на коленях, чтобы дал опохмелиться. И не только молился бы — пятки лизал бы, скулил собачонкой, ластился котиком.

— Кешка! Жив бичуга! — Арнольд с размаху приложился огромной пятерней к плечу Кешки, который от такого проявления нежных чувств присел и охнул. Раткевич будто бы обрадовался появлению старого знакомого, во всяком случае маленькие стального цвета глазки его слегка потеплели. Розовощекий, курносый толстячок Арнольд производил впечатление добряка, но Кешка знал истинную цену его доброжелательности.

— Поворотись-ко, сынку! — захохотал Арнольд, не без интереса рассматривая бича. — Так ты, значит, здесь, в Жаксах? Женился? Нет?

Кешка страдальчески сморщился — не этого вопроса он ждал от Раткевича. А тот, поглаживая аккуратную свою бородку, начал строить предположения.

— На женатика ты не похож — приятной бабой не пахнешь. Да и видок! Видок у тебя, Кешка, совсем неважнецкий! Не заболел ли ты часом?

Кешка мудро молчал, разглядывая приехавших с Арнольдом. Вот этого — круглолицего, веснушчатого крепыша в штормовке он знает. Борька Ефименко — правая рука Раткевича, которого бригадир в прошлой шабашке ставил старшим над бичами. Знаком Кешке и высокий, худой. Имя его он запамятовал, а фамилия при его почти двухметровом росте запоминающаяся — Короткий. Еще один компаньон Арнольда — маленький, щупленький очкарик. Это из новеньких, таких хлюпиков в прежней Арнольдовой шабашке не было. Поредели ряды «войска» Раткевича — в прошлый раз их шестеро приезжало.