Читать «Докаюрон» онлайн

Юрий Иванов — Милюхин

Д О К А Ю Р О Н

Роман

У каждого человека свой путь. Одни становятся праведниками, другие грешниками, некоторые уходят в монахи, кто–то пускается в распутство, не в силах справиться с наследственной ли, приобретенной, сексуальной озабоченностью. Никого возносить и винить не следует, Его Величество Время само расставит все по заслуженным местам.

Этот роман о судьбе человека с последним из перечисленных достоинств и недостатков. Их на земле большое количество, поэтому образ главного героя собирательный. Стремление к сексу — не самый тяжкий грех, кроме тяги к плотским утехам он редко приводит к трагическим последствиям. Наслаждайся, читатель. Если ты взял в руки эту книгу, значит, время для получения удовольствий у тебя еще есть.

Глава первая

Поначалу он не понял, что происходит. Шустро сбросив трусы, она одной рукой подхватила его и раскинулась на кровати. Он оказался на ней, пятилетний мальчик в коротких штанишках, с деревянным пистолетом за поясом. Новые сандалии остались на полу, пистолет отлетел в сторону, белая рубашка в синий горошек разом скомкалась. Через несколько минут она, здоровая кобыла, уже раскраснелась, вспотела. Дыхание стало прерывистым, на больших грудях вскочили царапающие щеки два твердых коричневых соска. Откуда–то возник незнакомый запах, не вонючий, как бы щекочущий, скользящий. Немного селедочный. Запах растекался по одеялу, на котором они барахтались, тревожил ноздри, норовил просочиться под язык. Отдавал сладковатым.

Стиснутый крепкими руками, запутавшись в поспешно спущенных с него до пяток штанишках, он не знал, что делать. То ли кричать и звать на помощь, то ли притихнуть и молча ждать развязки. За дверью, в ведущих в сарайчик сенцах, гремела чем–то ее мать, на дереве за окном глумились воробьи. Было стыдно и обидно, хотя он не понимал, для чего и в качестве кого его использовали как вещь. Для злой обиды этого было достаточно. Вцепившись пальцами в потемневшую от пота ее ночнушку, он просипел сразу утратившим звонкость голосом:

— Пусти…

Она не слышала, хваткими пальцами продолжая молча таскать его по разгоряченным телесам, как какую тряпку по стиральной доске. За задранным вверх округлым подбородком насосом работали распухшие губы, со свистом всасывая, с шипением выталкивая резиновые порции воздуха. Трепетали крылья курносого носа, вспархивали ресницы, закатывались круглые голубые глаза. Внизу живота, между потных толстых ляжек, слякало и чавкало, измазывало сморщенную грецким орехом кожу на его яичках со спрятавшимся в них хухольком сопливыми щекотливыми выделениями. Липкая слизь растеклась до самого пупка, проникла в попу. Густой запах свежей разделанной селедки становился сильнее. В груди возникло чувство страха:

— Пусти… я маме расскажу…

Его мать как–то говорила, что пора ей замуж, семнадцать лет стукнуло, все ростовские кобели заглядываются. Их дома стояли напротив, через улицу на краю города. Она приучала давно, то конфеткой угостит, то печеньем. Он хватал гостинец и убегал. А в этот раз конфеты с пирогом остались у нее дома, в вазочке. И он не устоял, несмотря на то, что заманить было его трудно. Дед держал настоящую пасеку из десяти ульев. Садовые малина, клубника, вишня. Чего не было вдоволь, так это магазинного печенья с конфетами. Дед считал их баловством.