Читать «История Смутного времени в России. От Бориса Годунова до Михаила Романова» онлайн - страница 170

21 февраля 1613 года Великий Земский собор единодушно избрал своим Солнцем праведным, Светилом русским не кого-либо из сильных и мудрых мира сего, подыскивавшихся царства, а неизвестно где находившегося в то время шестнадцатилетнего Михаила Феодоровича Романова, который был всем дорог и близок, как свойственник угасшего царского рода, «по свойству свойственному Царскому семени Богом избранный цвет», как внучатый племянник незабвенной царицы Анастасии Романовны, как сын томившегося в польском плену за православную веру Филарета Никитича и как представитель славного боярского рода, давшего целый ряд верных слуг Московскому государству.

Единодушным избранием на царство Михаила Феодоровича был завершен подвиг русских людей для спасения своей Родины, и в этом избрании они полностью проявили все лучшие стороны своего великого сердца, для постижения которого Смутное время дает неоцененные данные.

Ни один народ в мире не имеет таких священных памятников своего прошлого, как отписки городов друг другу, свидетельствующие об изумительном единодушии и братстве обитателей Московского государства, невзирая на различие сословий и состояния, и о их глубокой и вполне сознательной вере в Бога живого, в Бога отцов, прах которых, по Писанию, должен воскреснуть. Как только дело дошло до возможности овладения и осквернения этого священного праха иноплеменниками, так тотчас же вся народная твердь Московского государства встала на его защиту, причем, за отсутствием государя, она объединялась Домом Пречистой (Ее же образ святой Евангелист Лука написал), светильниками и хранителями – митрополитами Петром, Алексием и Ионою и пастырским призывом святого Гермогена, Патриарха всея Русии.

Эта глубокая вера в Бога живого, в Бога отцов и была основанием того безумия, или мудрости перед Богом, которая зажгла сердца «последних людей» Московского государства; все они твердо верили в личную загробную жизнь и считали величайшей для себя наградой, приняв смерть за веру и Родину, свидеться в будущем существовании со своими ранее умершими отцами и матерями: «Аще ли же избиени будем, – говорили доблестные сподвижники Ермака, прощаясь с Максимом Строгановым при отправлении на завоевание Сибирского царства, – да помянет нас любовь твоя в вечном успении, а чаем возвращения ко отцам своим и матерям». То же чувство глубокой веры в неразрывную связь живущих сынов с умершими отцами и матерями влекло всегда русских людей к гробам родителей, для молитвы и душевного укрепления, перед всяким важным решением или делом.