Читать «Затворник» онлайн - страница 66

- Вскоре, как вы уехали, - рассказывал Молний - меня учитель на Белой Горе позвал к себе, и спросил, не съездить ли мне в Степной Удел. Я не понял сперва, с чего я там понадобился, когда такие водовороты здесь в двух шагах. "Что я - подумал - Здесь без дела сижу, что ли!" (О каких водоворотах говорит Молний, и какие дела он делал на Белой Горе, Пила, конечно, не мог догадываться) А учитель мне говорит, давай езжай мол. Ему подумалось, что-то в Диком Поле неладно. Я и поехал. Доскакал до города Каили, а оттуда уже в самую степь, до Острога-Степного. Ну вот, приехал туда, до самого края земли, чуть от города отъехал, глянул на Степь, и сразу понял - Учитель-то прав оказался!

- Как ты понял? Увидел чего? - спросил Коршун.

- Глазами прежде ничего не увидел. Смотрю в поле - над ним небо чистое, солнце светит, ветер траву шевелит, а закрою глаза - и вижу, будто прет с поля стеной черная хмара, закрыла весь окоем от заката до восхода, и катит прямо на город. Ветром сухим дышит вперед себя, даже ветром-не ветром, а гарью, сухим таким, душным чадом...

- Прямо так и почувствовал? - спросил Рассветник.

- Да, как закрываю глаза, так и вижу, и чувствую. А открою глаза - снова все спокойно...

- Вот бесовщина... - прошептал впечатленный Коршун.

- А дальше что? - спросил Рассветник.

- Дальше стал я разузнавать, что да как. Спрашивал у разных людей, и они мне много всего рассказывали. В Степи, оказывается, перемены за переменами, и все не к нашему добру.

Молний рассказывал долго. Что-то из его слов Пила уже слышал, что-то понимал по ходу дела. Началось все с тех событий, которые Рассветник упоминал в своем дорожном рассказе - с нашествия тунганцев на Острог-Степной, в правление Ясноока. Разгромленные тогда злыднями, табунщики не смогли отстоять свои пастбища, когда с восхода пришел народ Ыкан. Былые хозяева Великой Степи, кто уцелел, стали в ней пленниками. Другие всеми кочевьями ушли в Приморский и в Каяло-Брежицкий Уделы, под защиту ратайских князей и на службу к ним. Кто-то, миновав полуденный отрог Хребта, получили земли от обрского царя и стали выставлять конное войско по его приказу.

Ыкан были еще воинственнее и яростней тунганцев. Всех оседлых соседей они презрительно прозвали "куары" что означало "скот, предназначенный на продажу" Но пока был жив страшный всем Затворник, они не решались пробовать на прочность ратайские границы. Поэтому в Позорные Годы воевали ыканцы преимущественно между собой, и каждый побеждавший каган подтверждал со струг-миротворским наместником мирный договор. Большие бояре пили с ыканскими послами вкруговую, обменивались подарками и разъезжались по своим сторонам. Смерть колдуна все переменила...

Сильнейший ыканский каган Тыр-Сай перешел со своей ордой реку Янка - границу Приморского Удела. Надолго запомнилось это вторжение! От сотен селений остались головешки, многие тысячи людей перебили, еще больше увели в колодках в степь. Спаслись те, кто бежал в горные леса, или успел спрятаться в крепких городах. Владыка страны князь Тур не посмел выйти в поле и заперся за стенами Стреженска-Полуденного. Льву в великокняжеский Стреженск он послал гонцов с просьбой о поддержке. Но Лев свои полки отослал в горы, против короля и захребетников, поэтому брату он в помощи отказал и велел, как хочешь, а управляться самому.