Читать «Госпожа камергер» онлайн - страница 7

Афонька замялся, не зная, что ответить. Из вопроса княгини он смекнул, что в усадьбу молодой князь пока что не воротился. Сам же он, не дождавшись Сашу, отправился за ним на речку и, подсмотрев там всю любовь краем глаза, решил князя не трогать и уж тем более не поджидать впустую – когда там милование еще кончится, – а справляться самому да воротаться скорей в усадьбу. Что ж теперь отвечать матушке князя – Афонька соображал туго.

– На речку они пошли… – промямлил он вяло и, почесав ухо, снова усердно заворочал комель.

– Да уж на речку, – насмешливо высказалась Лиза. – Так я и поверила. Неужто купается битых четыре часа? Как бы не утоп по случаю. Наверняка какую-нибудь зазнобу себе опять у Майковых или в какой другой соседней усадьбе приглядел, там и пропадает…

– Ничего такого не знаем-с, – скованно отвечал Афонька, стараясь не поднимать глаз от бревна.

Но княгиня уже вовсе не интересовалась им. Повернувшись в комнаты, она позвала:

– Анна, ты послушай, что я прочла, как интересно! В разделе «Венерин туалет» советы даются, как предохраниться от линяния волос, например, и выравнивать морщины на лице, а также как сделать старое лицо наподобие двадцатилетнего…

– Что-что? – переспросила ее, выходя на террасу, княгиня Орлова. – Как сделать так, чтобы волосы не линяли? А тебе-то, Лиза, зачем такие советы?

– Ну как, – пожала плечами княгиня Потемкина, – чтобы знать, вдруг пригодятся когда-нибудь.

– Вот уж не желала бы я дожить до таких лет, чтобы волосы у меня полиняли, – немного жестко усмехнулась Анна, – поседели-то ладно, а вот – полиняли…

Мари-Клер тихонько сидела на скамеечке под самой террасой и, слушая их разговор, думала о Саше. Взгляд ее невольно тянулся к аллее, ведущей к дому от самого въезда в усадьбу, а потом к калитке, через которую легко можно было попасть в лес и на широкий цветистый луг. Она все время ожидала, не появится ли Саша. Но Саша не появлялся, и Мари-Клер чувствовала одну только радость от того, что широкие поля ее белой шляпы, украшенной алыми розами и лентами, скрывают ее лицо, а потому никто не замечает его грустного выражения.

К вечеру из Москвы пожаловал в гости старинный товарищ по службе генерала Анненкова гусарский генерал и поэт Денис Давыдов. Солнце закатывалось, и небо, угасая, приобретало атласный лиловый оттенок, напоминающий праздничные одежды архиереев. Небо нежно звенело, на нем легко просматривались тонкие перпендикулярные линии, словно проросла посеянная Господом Богом трава для небесных маленьких и круглых облаков-поярков, скучившихся на горизонте.

На широкой террасе над Москвой-рекой лакеи в ливреях накрывали к чаю. Облокотившись на мраморное ограждение террасы, Денис Давыдов долго смотрел в поля, покуривая трубку. Над полями вспыхивали зарницы, и при каждой вспышке их небо становилось красным, как простенький крестьянский кумач на рубаху.

– Зерно уж налилось, – проговорил Денис Васильевич задумчиво, – пора бы крестьянину точить серп да ток готовить.