Читать «Год в гареме Дубая. «Золотая клетка»» онлайн - страница 45

Коллектив авторов

Жить в оазисе становилось просто невозможно. Из душа в любое мгновение мог потечь кипяток, в ванне оказаться синька, в кране – охра, в креме – яд, в воде – отрава, а в еде – стекло. Каждый кусочек следовало внимательно осмотреть, прежде чем брать в рот, воду понюхать, в шатер входить, только основательно пошумев. Яд, битое стекло, кипяток, змея, убитая лошадь – в арсенале против меня было все, а я корила себя за то, что заставила мерзавку наглотаться воды. Теперь даже жалела, что бросилась спасать, пусть бы шла ко дну!

Кажется, догадалась не только Раиса, но и Асият. Она осторожно поинтересовалась:

– Вы о чем-то поспорили с Лианой в бассейне?

Я вытаращила глаза:

– Это называется поспорили? Я не дала ей утонуть!

– А как ты попала туда?

Я показала на окно спальни:

– Видишь окно? Когда что-то происходит в бассейне, из него не только слышно, но и видно. А в окна я лажу хорошо.

Это Асият знала, я частенько исчезала из шатра именно таким путем, правда, выбиралась через второе окно в сторону рощи.

На следующий день, придя в себя, Лиана решила, что ей стоит поблагодарить меня.

– Спасибо, что бросилась спасать.

Она даже сейчас не сказала «спасла», хотя наверняка знала, что именно я достала ее из-под воды. Я твердо посмотрела в глаза сопернице:

– Зря я это сделала, нужно было не прыгать из окна и в бассейн, а оставить тебя подыхать на дне!

Сказала намеренно громко, чтобы все слышали, что я выпрыгнула из своего окна.

На Лиану наплевать, но я решила попросить Са уда немедленно отвезти меня в Дубай. Шел второй месяц моего пребывания в оазисе, а он обещал задержать всего на один. Нет, никакие черные глаза не стоят таких, как у меня, мучений.

Я не желала признаваться себе, что боюсь самого страшного – что совершу убийство. Первый раз совесть не позволила довести дело до конца, но еще пара выходок Лианы и ее команды, и моя совесть согласится с любыми доводами.

Я сторонилась всех, меня снова сторонились все. Одна часть ненавидела с самого начала, завидуя моей вольности и отдаваемому Саудом предпочтению «некрасивой выскочке», другая не могла простить спасения ненавистной им Лианы, а третьи просто боялись иметь свое мнение, но помнили, что я скоро уеду.

Лестницу от крыши больше никто не убирал, но она мне не пригождалась, я научилась ловко карабкаться по пальме.

Сидела на крыше и думала…

Раиса предупреждала, что за меня начнут платить другие. Пока это оказалась Амаль – серая красавица, не успевшая даже родить жеребенка. Но что, если от попыток убить меня и убив лошадь перейдут к Асият? Что, если следующей окажется она?!

Я поняла, что больше ничего не предприму, дождусь возвращения Сауда и, если Раиса не убедит его отправить меня в Дубай, попрошу сама. Я больше не могу оставаться в этом адском раю. Если не отправит – сбегу. Найду способ.

Сначала о мужской одежде, о женской разговор впереди.

Основа костюмадлинная белая рубашка, называемая кхандурой, а иностранцами обычно – дишдашей. Дишдаша должна быть белой, длинной (чтобы при ходьбе не мелькали тонкие или, наоборот, отекшие щиколотки) и обязательно чистой!

Носят и цветные дишдашибежевые, песочные и даже бледно-оливковые, но НИКОГДА с рисунком, голубые или черные.

По мнению арабов, разноцветная одежда годится только для рабов или женщин. Не мешало бы усвоить туристам, рядящимся в бермуды с пальмами и морским пейзажем на пикантном месте, купленные во время предыдущего отпуска в Таиланде.

Голубой – цвет траура, не хотите, чтобы выражали соболезнованияспрячьте свои небесно-голубые рубашки и футболки подальше в чемодан до возвращения на родину. Конечно, локалы делают скидку на туристическую неосведомленность и не станут предлагать вам платок, чтобы вытереть слезы, заметив цвет рубашки, но все же запомните.

Все другие цвета, кроме белого, означают, что человек считает температуру слишком низкой, это зимние варианты, возможно даже из фланели. Бывает и свитерок сверху!

И впрямь, как же без утепления при 1820 градусах тепла?! Околеть недолго. Но все познается в сравнении, после полугода при плюс 50 в тени организм категорически отказывается понимать, что 20 градусов это тепло.