Читать «Дедушкин родник» онлайн - страница 63

— Небось на Нырошурском поле еще никто нынче не побывал, — говорит Колька.

— Ага, мы первыми будем.

— Принесем в школу картофельных табаней, скажем, где картошки набрали, тогда и другие туда побегут.

— Пусть, — говорю я. — Скрывать не станем, всем есть хочется.

— Погоди, еще найдем ли сами! Может, ни с чем вернемся.

Я заранее пугаюсь, и не напрасно. Придя на поле, мы долго бродим взад-вперед по глубокому снегу: ни одной проталины. Неужели придется возвращаться с пустыми руками?

— Давай разойдемся в разные стороны, — предложил Колька.

Он первым нашел небольшой клочок земли, освободившейся от снега, и позвал меня:

— Э-эй! Еги, иди сюда!

Мы принялись ковырять холодную, вязкую землю.

— Картофелина, картофелина, еще одна!.. — азартно приговаривал Колька. — Ну, будем с лепешками!

Вдруг высоко-высоко в небе послышался чистый и звонкий голосок.

Жаворонок!

Я стоял, глядя в небо, слушал жаворонка и думал о том, что эту маленькую серую птичку очень любит мой отец. Бывало, он называл жаворонком маму и часто пел песню про жаворонка. Теперь эту песню поет мама. Сядет вечером перед открытой печкой, в которой горят дрова, смотрит задумчиво на огонь и поет, поет. У наших стариков есть поверье: если крикнуть в печную трубу, позвать, то тот, кого зовешь, услышит, как бы далеко он ни был. А отец сейчас очень далеко: он там, где идет война, и от него давно нет писем. Может, оттого и поет мама свою песню перед открытой печкой, что надеется: песню услышит отец…

— Ты что стоишь сложа руки? — прервал мои мысли Колька. — Давай скорее, солнце высоко, того гляди, дорогу развезет.

Картофелина, картофелина, еще одна… Я, не поднимая головы, роюсь в земле… Но вот ведра наполнены, мы с Колькой возвращаемся домой по раскисшей дороге.

А в небе неутомимо звенит серебряный голосок жаворонка, и мое сердце наполняется радостной надеждой, что скоро придет письмо от отца, а потом кончится война, и он, живой и здоровый, вернется домой.

СКВОРЕЧНИКИ

— Скворцы прилетели! — услыхал я под окном мальчишеский голос.

Выглянул в окно — на ветках тополя сидят скворцы. Сидят молча, неподвижно, должно быть, отдыхают. Оно и понятно: позади у них долгий путь.

«Скворцы прилетели!»

Каждую весну я слышу этот радостный возглас, и каждый раз вспоминается мне весна сорок пятого года.

Той весной вернулся в нашу деревню солдат с фронта. Нерадостным было его возвращение: сам после тяжелого ранения, отец убит на войне, мать умерла, дом стоит заколоченный…

— Ох, не станет Ондрей жить в деревне, — говорили соседи. — Изба у него без хозяйского глазу похилилась, сарай и вовсе развалился. Небось подастся парень в город, чего ему тут?

Только слышат наутро: во дворе у солдата топор стучит да пила поет.

— Неужто Ондрей затеял свой домишко залатать? — удивились соседи.

Но оказалось, что Ондрей сделал несколько скворечников и развесил их на старой березе возле своей избы и по обе стороны ворот.