Читать «Петька из вдовьего дома» онлайн - страница 2

За двадцать семь лет работы Андрей принес домой с завода только два медных подсвечника, подаренные ему механиком за труды. Он отливал их для конторы и конторских служащих.

— Я пьяница, но вором не буду. И отец им не был! — всегда говорил Андрей.

Отец Андрея, Михаил Иванович, работал у сапожников Гаврюшовых по найму. Человек был добросовестный и простодушный. Многие считали его слабоумным за детскую доверчивость и косноязычие, над чем родные часто потешались.

До пяти лет Михаил рос нормальным ребенком. Косноязычным он стал после сильного испуга.

Произошло это на Кавказе, где его отец, бывший крепостной, служил фельдфебелем. В армию он вступил добровольно в Москве, сбежав из Костромской губернии после убийства барина. Фельдфебель участвовал во многих сражениях и стычках, имел немало медалей и крестов. Как-то в одну из темных ночей чеченцы ворвались в его дом, загремели выстрелы, началась резня. Иван был ранен, а сын Михаил, сильно перепуганный, стал с этих пор полуглухим и остался на всю жизнь как бы в полудетском состоянии. От гибели в ту ночь его спасла мать, выпрыгнувшая вместе с сыном в окно и спрятавшаяся на колокольне.

Вернувшись после службы в Россию, бывший николаевский фельдфебель был приписан в мещане под фамилией Золотова. Он поселился в слободе Кошелевке, в версте от Нижнего Новгорода. На скопленные полтораста рублей построил крохотный домишко и занялся торговлей.

Долго бился он с Михаилом, пытаясь приучить его к торговым делам, но из этого толку не вышло. Мишка был слишком доверчив, его обкрадывали покупатели, старавшиеся приходить в лавку, когда там не было старика. Дощатая лавочка стояла на отшибе, на углу усадьбы, и домашние не всегда могли помочь незадачливому купцу.

Зато Михаил Иванович стал хорошим сапожником.

И хозяева, у которых он работал, им дорожили. Он шил обувь добросовестно и прочно. Нередко заказчики, не гнавшиеся за особым изяществом, просили хозяина Кирилла Степановича Гаврюшова:

— Вы уж, Степаныч, отдайте мои сапоги шить Михаилу. Я отблагодарю…

Благодарность обычно выражалась в восьмушке махорки.

Михаил Иванович с восхищением смотрел на свою работу и находил, что его сапоги чище московских. Показывал сшитую им обувь другим мастерам, хвастался, постукивая себя пальцем по лбу:

— Кака, браццы, колофка! Московски чище?

Призывали Михаила Ивановича в молодости и на военную службу, но тут же и освободили от нее как слабоумного. Тогда фамилию Золотов он из-за косноязычия произнес как Заломов. Так с тех пор и остался на всю жизнь с новой фамилией, под которой его записали.

Настало время женить Михаила Ивановича, но ни одна девка не хотела выходить за «дурака». Да родители и сами отказывали свахам. Все же нашлась одна бедная многодетная вдова, которая угрозами и побоями заставила свою дочь Елизавету выйти замуж за Михаила Ивановича. Нельзя сказать, чтобы и он женился с охотой на этой молодой хорошенькой девушке. Ему не нравились и ее большие серые глаза, и тонкий нос с горбинкой, и продолговатое личико, и изящная фигура, и острый язычок. Впоследствии он жаловался Анне, своей невестке: