Читать «Не убегай, мой славный денек!» онлайн - страница 57

И опять эта девочка стала жаловаться на мальчика, будто бы он нарочно принес в школу дырявую лейку, чтобы ей влетело за то, что она устроила «потоп», теперь уже и она так сказала: «потоп». Мальчик, по ее словам, припомнил тот случай, когда он не слушал урок, ел воздушную кукурузу и дрыгал ногой под партой, вернее, припомнил ей, как она встала тогда и все сказала учительнице. И теперь вот, ей в отместку, он принес в школу дырявую лейку, чтобы она устроила «потоп». Услышав это, мальчик руками развел, как будто хотел сказать: «Ну надо же выдумать такое!» Потом прямо так и сказал и добавил еще два-три слова, каких — сам я не слышал, но все говорят, что в данном случае они звучали очень вежливо. Мне лично думается, что в данном случае вид у мальчика был очень вежливый.

Я рассказал вам, что в этой истории — правда, и, хотя у меня совсем нет времени, скажу вам, что здесь — неправда.

Неправда, что желтый утенок на дырявой лейке от безделья и от голода съел два тюльпана и анютины глазки с цветочной грядки четвероклассников. Нет, нет, это неправда.

Для того, чтобы девочка убедилась в своей неправоте, мальчик пошел домой и принес вторую лейку. Поскольку желтый утенок с этой лейки не бездельничал и не был голодным, он не ел тюльпаны и анютины глазки.

Он только понюхал их.

И В КОГО Я ТАКОЙ?

Дедушка жалуется на бессонницу. Я думал, что я в него. У меня тоже было что-то в этом роде. Не ночью. Ночью я спал крепко. Бессонница у меня была днем. Мне совсем не хотелось ложиться после обеда. И знаете, что самое странное? В лагере никто тебя не принуждает спать ночью. Я еще никогда не слышал, чтобы ночное спанье называли «обязательным». Наверное, потому, что никому не приходит в голову ночью что-то делать, а не задавать храпака. Но зато днем…

Не знаю, какой характер у вас, может, я ошибаюсь, но я не верю, что вы примерные-распримерные, такие смирненькие — тише воды ниже травы — и, если велено, даже не дышите. Так вот, не знаю, как вы, но я, например, в пионерском лагере «создавал трудности» начальникам отрядов — не сомневаюсь, что вам знакомо такое выражение, — иначе говоря, после обеда в спальне на меня нападала трепливость.

И с чего это, просто не знаю. Поверьте мне, у меня и свидетели есть. Вообще-то я довольно сдержанный, не говорун, не зануда, не кто-то еще. В первой смене как раз в нашем отряде был один такой, по имени Санду, он весь день трепал языком. Рассказывал анекдоты, вспоминал домашние происшествия тех времен, когда он был маленьким, задавал тебе вопросы и сам же на них отвечал, в общем, тот, кто прозвал его Попугаеску, попал в самую точку. Да и Санду признавал это, он гордился этим прозвищем, не считал его незаслуженным. Но я никогда таким не был, у меня и свидетели есть. Обычно-то из меня и словечка не выжмешь, скорее заставишь замяукать собаку, которая у нас там приблудилась на кухню. Если меня не спрашивали, я не влезал в разговор. Будь мы не в лагере, а в школе, так я бы сказал, что я смирно сидел за партой. Но в тихий час после обеда меня словно подменяли, я становился другим, и, если бы вы познакомились со мной утром и увидели меня после обеда, вы бы просто не узнали меня и спросили: «Кто этот трепач? Я первый раз его вижу в лагере».