Читать «Зона Синистра» онлайн - страница 67

— Это я-то?

— Кто же еще? Ты очень болен, к сожалению.

— Я? Откуда ты взял? Со мной все в порядке. Вот только землей объелся, теперь бы ее молоком запить.

— Брось, Арон Варгоцкий, не валяй дурака. Можешь поверить, я из верных источников знаю, что у тебя за болезнь. Так что, хотя бы поэтому, очень тебя прошу, оставайся на месте и никуда не высовывайся. В своих собственных интересах.

— Я ведь вроде сказал уже, что двигаться не могу. Куда же я денусь? На правой ноге у меня, или, если лицом ко мне встанешь, слева, обгорело все мясо. Как раз тот чертов кусок, возле колена, который ногу двигал.

— Тогда нам и спорить не о чем. Сиди спокойно. Пару дней потерпишь без молока.

Пока изготавливались капканы, я проводил на поляне все дни, с восхода и до заката. Утром я становился на свою лыжню, и она доставляла меня прямо к Арону Варгоцкому. Иногда мне приходилось, перекрикивая ропот ручья, долго звать его, пока он наконец не изволил принять к сведению, что к нему прибыл посетитель; а в иные дни он, от нетерпения громко дыша, как собака, уже ждал меня возле какой-нибудь щели.

— Ну, рассказывай, — умоляюще просил он. — Что коллега Геза сказал, когда узнал, что я здесь?

— Ничего особенного, Арон Варгоцкий. Вообще никто ничего об этом не говорит. Все ведь идет, как положено.

— Ты, когда молоко понесешь, не расплескай его смотри. Я тебе покажу, куда его лить. Я даже не против, если ты во рту его принесешь и выплюнешь мне через какую-нибудь дыру. Лишь бы молоко было.

— Эй, не думаешь ли ты, что я так близко к тебе подойду? Еще не хватало мне подхватить заразу.

— Я тебе говорил уже, нет у меня никакой заразы. Только нога не работает, да земли я, кажется, переел. Хорошо бы хоть рот сполоснуть молоком…

— Землю ты зря ешь. Не делай этого, а то еще что-нибудь подцепишь.

— Знаешь, что меня больше всего угнетает? От души жалко ухо Гезы Хутиры. Сам точно не знаю, как это случилось. Скверный, дурной вкус был у того рома, я попробовал — и со злости оттолкнул трубу, по которой он нам ее лил. Я сразу увидел, что у бедняги ухо на кусочке кожи болтается. Хочу прощения у него попросить, ухо — это ведь не пустяк.

— Ладно, Арон Варгоцкий, передам ему, что ты сожалеешь, что так получилось. Он человек снисходительный, великодушный, он тебя простит.

Пришел день, когда фургон горных стрелков должен был доставить капканы к домику дорожного смотрителя. Возвращаясь домой, я увидел в свете заходящего солнца: перед воротами трепещут под ветром волосы и подол юбки Эльвиры Спиридон. А поблизости, возле изгороди, накрытые брезентом, чтобы не намочил какой-нибудь забредший дождь, стоят в ряд пятьдесят-шестьдесят мешков цемента. По всему видать, Кока Мавродин-Махмудия изменила свое решение.

— Если вы и это сделаете, господин, — наклонилась ко мне Эльвира Спиридон совсем близко, чтобы в дыхании ее я расслышал угрозу, — тогда… хорошо бы нам в это время не встречаться.