Читать «Болезнь Л. Н. Толстого в 1901–1902 годах» онлайн - страница 11

Это свидание было какое-то натянутое. Милый, остроумный Чехов чувствовал себя как-то не по себе, разговор был вялый, и он вскоре уехал. Чехов, вообще с уважением и любовью относившийся к Толстому, слегка иронизировал над его моральным отношением к жизни, желая под этой формой скрыть то, что, без сомнения, мучило его самого в неразрешимости жизненных вопросов, в отсутствии центральной идеи, в отсутствии Бога.

После свидания с Чеховым ‹…› Лев Николаевич говорил, что ему очень жаль Чехова именно потому, что в нем, при всем его недюжинном художественном даровании, не было религиозного сознания, и от этого все писанное им покрыто каким-то пессимистическим флером, скрывавшим пустоту содержания. Чехов в то время был тяжело болен туберкулезом, все это знали, невольно глядели на него с состраданием и, видя рядом этих людей, стучавшихся в другую жизнь или, вернее, к которым смерть протягивала свои объятия, невольно напрашивались сравнения. Один готов был идти бестрепетно, видя за скрытой дверью что-то лучшее, привлекательное и старавшийся благоговейно прислушиваться к своему внутреннему голосу, прибрать свой внутренний храм, – другой с каким-то недоумением глядел туда и цеплялся за эту внешнюю оболочку, не хотел даже представить себе того, что он близок к этому последнему этапу жизни, последнему столбику у нее.

Жизнь стала входить в свою колею. Лев Николаевич принялся за свои занятия, в это время снова принялся за… повесть «Хаджи-Мурат». ‹…›

Но занимался он «Хаджи-Муратом» как бы в виде отдыха от других работ, более важных. Он даже как будто стыдился этого своего занятия «художественным» произведением, за которым ему дышалось, должно быть, так же легко и свободно, как орлу в поднебесье. ‹…› И он одновременно с «Хаджи-Муратом» пишет статью «О религии», а прочтя присланную кем-то из друзей «Солдатскую памятку» генерала Драгомирова, составляет свою «солдатскую памятку». И в эти работы он входит весь, нить мыслей о них уже не рвется ни на минуту, как бы потом ему ни было плохо. ‹…›

И Крым, принеся Льву Николаевичу сравнительное улучшение здоровья, дал ему, кроме того, и больше возможности уединиться и спокойнее работать, так как здесь не было той массы посетителей, какая бывала в Ясной Поляне, и он мог больше предаваться своей жизни. ‹…›

Сноски

1

Первый в XIX веке и долгое время единственный полный перевод «Размышлений» Марка Аврелия Л. Д. Урусова вышел сначала в Туле. Леонид Дмитриевич Урусов, несмотря на свое высокое административное положение, будучи представителем «высшего круга», глубоко сочувствовал взглядам Л. Н. Толстого. Он перевел на французский язык «В чем моя вера?» (под названием «Mareligion») и издал эту книгу в Париже. Вполне возможно, именно это издание и послужило своеобразным «генератором» активного распространения новых взглядов и необычайной известности Л. Н. Толстого в Западной Европе и Америке. – М. Р.