Читать «Описание путешествия в Москву Николая Варкоча, посла Римского императора, в 1593 году» онлайн - страница 11

Когда это наше шествие вступило в Кремль, нас повели направо к жилищу Бориса Федоровича: это было очень обширное здание, только все деревянное. Тут, кто ехал на лошади, сошел с нее, а мы, несшие подарки, устроились за г. послом и пошли через 2 покоя, где находились служители Бориса Федоровича, одетые по их обычаю пышно. В третьем покое, в который вошли мы, находился Борис Федорович с несколькими боярами. Этот покой и по полу, и кругом устлан был прекрасными коврами, а на лавке, на которой сидел Годунов, лежала красная бархатная подушка. На нем было такое платье: на голове высокая московская шапка с маленьким околышем из самых лучших бобров; спереди у ней вшит был прекрасный большой алмаз, а сверху его ширинка из жемчуга шириной в 2 пальца. Под этой шапкой носил он маленькую московскую шапочку, вышитую прекрасными крупными жемчужинами, а между ними вставлены драгоценные камни. Одет он был в длинный кафтан из золотой парчи с красными и зелеными бархатными цветами. Сверх этого кафтана надет на нем еще другой, покороче, из красного с цветами бархата и белое атласное исподнее платье. У этого кафтана внизу и спереди везде и сверху около рукавов было прекрасное жемчужное шитье шириной в руку, на шее надето нарядное ожерелье и повешена крест-накрест превосходная золотая цепочка, пальцы обеих рук были в кольцах, большей частью с сапфирами. Как только вошел в покой г. посол, этот Борис Федорович пошел к нему навстречу, принял его с большим уважением, с поклоном по московскому обычаю, и подал ему руку. Тут г. посол вручил ему верющую грамоту и поднес подарки. После того как их представили и поднесли, Годунов велел взять их от нас своему служителю, потом сел на лавку, а г. посол должен был сесть возле него на другую. Борис Федорович потребовал потом к себе придворных дворян, чтобы и они подали руку г. послу. Дворяне ненадолго присели тут, но вскоре, по приказу Годунова через наших приставов, все перешли из этого покоя в другой. Г. посол с польским переводчиком оставались час с четвертью одни с Борисом Федоровичем.

В переднем покое сидели наши приставы и все мы. После совещания польский переводчик позвал нас опять туда, и Борис Федорович дал знать через него г. послу, чтобы он откушал у него хлеба-соли. Затем мы отправились в наше помещение. Когда пришли туда, были уже приготовлены столы: Годунов прислал г. послу 100 кушаньев, все на серебряных блюдах, и разного рода напитков, меду, вина, также много кубков и серебряных кружек. Все эти кушанья и напитки подносились г. послу в прежнем порядке, как и на великокняжеском обеде, и при каждом кушанье или напитке было сказано его название. После того обедали до поздней ночи, а тут все разъехались по домам.

22 октября надо бы было опять провожать г. посла на представление великому князю, но по случаю ненастья отложили это. При первом еще представлении г. посол просил, чтобы ему дозволили послать своего придворного дворянина с приветствием к персидскому послу и для переговоров о некоторых других делах. Это бы следовало сделать сегодня же, так как представление великому князю отложено, но тоже по случаю ненастья отсрочили до другого дня.