Читать «КАМПА-ДОПОТОПНАЯ СКАЗКА. Третья часть» онлайн - страница 263

Ободья колеса, разорваные Атлантами, сомкнулись, поглотив в свое чрево и царя Иапета, и множество воинов. Хищиный дракон Атлантиды, который своими крыльями охватила вихревой диск Ариев, а голову и хищный клюв вонзил внутрь того Кола, оказался обезглавленным. Ибо в окружение попала большая часть Атлантов, и лично царь Иапет. Но даже находясь в западне, ничто не могло остановить их порыва, они продолжали отчаяно драться, метали дротики, копья, камни, и огненые ядра в полчища врагов. Крылья гигантского дракона по-прежнему сжимались вокруг вихревого колеса Яриев. Титан Крий с юга, царь Киферон с севера, окружив вражье Коло, сжимали его, теснили, царапали своими когтями. А те все время силились расправить эти чудовищные крылья, обрубить железные когти, уничтожить драконью голову и царя Иапета. Те, кто видел это сражение с неба, не мог не заметить, что все это огромное скопление разящих друг друга воинов представляли из себя круг в круге. Крылья дракона сжимают огненный круг Кола, который в свою очередь душит голову дракона и лично царя Иапета, оказавшихся внутри того Кола. Мечутся враги, рубят друг друга, пытаясь поглотить один одного. Тужатся армии, пытаясь пересилить друг дружку, истекают кровью, разлетаются кусками мяса, летят под ноги сотнями отрубленных голов, крыльев, и хвостов. Тучи стрел заслоняют небо, тучи дротиков сталкиваются с ними в полете, камни, выпущеные пращниками, проливаються с неба каменным дождем, огненные шары взрываясь сжигают в своем пламени живых и мертвых, а те падая на землю, тянут за собой живых, где их тут же топчут ногами живые. Даже находясь в окружении, царь Иапет, чье тело было буквально усыпаное стрелами, подбадривал своих воинов: „Вперед! Вперед! Мансе Мансе Мансеее!” Казалось, ни боль от сотен стрел, ни кровь, струящаяся от сотни ран, не могли остудить его порыв. Но когда одна из стрел вонзилась ему в язык, он испытал нестерпимую боль. Ярость охватила его тело и разум, схватив железную палицу, он заходился еще сильнее ратиться. Бьет он рать людскую, будто сорную траву косит, махнет на право - улица, вперед махнет - переулочек, одной рукой вражью сылу губит, другой стрелочки каленые из своих боков выдергивает. Битва с обеих сторон была несказанно яростной и неистовой, тысячи воинов резали друг друга и как один умирали под вой и лязг железа. Кровью воины красили светлые лезвия клинков, кольчуги звенели словно якорные цепи в море крови. На вытолоченой траве лежали и корчились в предсмертных муках тысячи и тысячи славных воинов. Жывые топтались ногами по живым и мертвым, перемешивая их с землею, втаптывая их в жижу пролитой крови. И отовсюду неслись крики и проклятья. Даже светило дня как бы пылало кровавым заревом и клонилось к закату без лучей и привычного нам блеска. Оно, словно зеркало, задернутое черной траурной кисеей, опустилось низко к земле и выглядывало сквозь дым и гарь пожарища. Это колесница Гелиоса, ведомая аватором Фаэтоном, опустившись меж горами Эгалес на западе и Имитос на юге, заглядывает сквозь кровавые тучи, смотрит на происходящее своим багровым оком.