Читать «КАМПА-ДОПОТОПНАЯ СКАЗКА. 4 часть» онлайн - страница 228

А Бриарей дальше бежит, ноги сами несут его вперед, не касаясь земли. Но тут новая преграда встала на его пути. Будто из под земли, пред ним возникли Керры, мерзкого вида старухи, покрытые паршой и проказой.

- Вот кто нам нужен! - в один голос вскричали старухи. - Наша шерсть линяет! Наши бока шелушатся и чешутся! Станем об этот кусок мяса чесаться, станем об костяного тереться, пока наша шерсть не вылезет, пока новая не выростет.

 Вспомнил Бриарей, что ему Крон наказывал, достал из сумки семь кусков пемзы и губку, бросил их Керрам. Те с жадностью схватили подарки, стали о них чесаться, натирая свое паршивое тело мягкой губкой, а про него и знать забыли. Бежит Бриарей дальше, не бежит, парит над землей словно птица, а прямо на его пути встает каменная стена, а в ней пещера. Не долго раздумывая, влетел он в эту пещеру, и уже за первым поворотом увидел яркий свет и чуть слышное стенание. Тут нужно ухо держать востро, решил Бриарей, остановился, осторожно выглянул из укрытия. Смотрит, посреди пещеры горит яркий костер, на котором готовится еда, а возле костра сидит Горгония Медноуса и пьет из пустого черепа густую похлебку. А рядом с нею, закутанные в вуаль теней, сидят: Апата –обман, Таната –смерть и одноглазое Лихо. Только слабые фосфорические контуры их тел просвечивают через вуаль теней, только частота дыхания и сверкание глаз говорит о том, что пред ним живые существа, а не видения из снов Гипноса. Небольшой костерок едва освещал своды пещеры, отчего полумрак теней кажется еще призрачней, еще загадочней. Апата, Таната и одноглазое Лихо возле огня колдуют, раздувают его жаркое пламя, жарят душу, нанизанную на медном вертеле. Он жадно всматривался в тело растерзанной души и узнал в ней красавицу Арку, пытавшуюся отравить Зевса ядом, к сожалению заговор был раскрыт, и ее живьем отправили в бездну Тартарары.

- Боже правый и левый, - только и смог выдавить из себя Бриарей, - любимая, я даже не знал, что ты тут.

И правда, Арка была его возлюбленной демоницей, с которой его связывали отнюдь не плотские чувства. Он хотел было помочь Арке, броситься на выручку, да только не смел этого сделать. Да и чем он сможет ей помочь. Ничем! Его любимой оставалось жить всего считанные мгновения. Даже отсюда он ощущал трепет её истерзанной души, из которого Горгония Медноуса, Апата, Таната, да одноглазое Лихо пили жизненную энергию. Раздавленный увиденным, он долго брел темными корридорами лабиринта, пока не услышал слабый шум воды. С каждым шагом он нарастал, становился все сильнее и громче, и вот за одним из поворотов его взору открылись владения царя Тартара, путь к которому преграждала широкая в тех местах река Лета. Крылатые сандалии пронесли его над водами печальной реки забвения Лета и приземлились на землю.

-Все, - замахали они своими крылышками, давая понять, дальше топай сам.

Нечего делать, пришлось подчиняться. Боже правый и левый, думал Бриарей, пробираясь мрачными закаулками Тартарары, уму не постижимо, как они тут живут, а воздух, воздух такой ядучий, буквально нечем дышать. А под ногами не земля, а какая-то мутная, вязкая жижа и лужи кислотные. Подземный лабиринт Тартарары, сработанный самой природой, был стар, ветх и вот, вот мог завалиться, многие переходы и тупики были обрушены горной породой так, что пробираться приходилось буквально ползком, и Бриарей, уподобясь земляному червю, буквально полз в этой кислотной почве. Иногда вытянув пред собой руки, шел, тыкаясь из одного угла в другой. Будто слепец, брел в кромешной темноте, где черная ночь бесконечного мрака могла показаться солнечным светом. И вот, когда казалось, он совершенно потерялся в этой антифаде тупиков и переходов, пред ним блеснул луч надежды, а взору открылась надпись, высеченная на одной из медных стен. Надпись гласила следующее: «Здесь покоится тело великого царя Тартара, очерствевшего телом, охладевшего душой». А чуть поодаль висела трехугольная табличка, а на ней начертан знак: «череп и кости», означающий, дальше хода нет. Необычным был этот отдаленный уголок чистилища, какое-то совсем неправильное, гиблое место. Тут то и покой никто толком не мог обрести, одни только мучения. Да и кому, скажите на милость, взбредет в голову провести остаток своих дней тут, в этом кислотном царстве. И даже если бы нашелся такой безумец, то сделать он этого не смог бы, по той простой причине, что вход в Тартарары преграждала целая армия грозных воинов: Джинов, Пери и Шейтанов, выстроившихся как на параде.(ВСТАВИТЬ КАРТИНКУ ИЗ КИТАЯ) Все, как на подбор, высокие, стройные, стояли они в полном безмолвии, окаменелые душой, очерствевшие телом. Шесть тысяч пеших воинов при оружии и в боевом одеянии стояли ровными рядами, и вид у них был очень воинственным.