Читать «Паханы» онлайн - страница 9
Алексей Григорьевич Тарабрин
— И чего такого Цирюль натворил?
— Коммерсантом заделался. А вор не имеет права коммерцией заниматься. Цирюль, конечно, ничего такого сам лично не допускал. Но, говорят, средства воровского общака через доверенных людей прокручивал. Прибыль, естественно, не в общак шла, а в один свойский карман.
— Да, не промах этот самый Цирюль был.
— А как же. Говорят, фигура номер два в криминальном мире России.
— А кто фигура номер один?
— Ясно кто — Япончик. Но вернемся к Цирюлю. Его главным обвинителем стал Вася Очко. Он, как и Бриллиант, был из старых воров. К началу 90-х Вася Очко вышел из колонии после очередной отсидки. Вышел и офигел: воры в коммерцию ударились! Даже казначей на общие деньги жирует, дачи себе строит, в коммерции воровские бабки крутит. На первой же сходке Очко взял слово и рассказал об этом.
— И какая была реакция?
— Одно скажу, что ни гром, ни молния на голову, посыпанную пеплом, не обрушились…
Только это уже другая история. Противостояние Цирюля и Васи того стоит.
ВАСЯ ОЧКО И КАЗНАЧЕЙ
— Прочитай, очень любопытная статейка. — Петрович протянул мне пожелтевшую газетную страничку. — Тут, правда, информация о том, чем все закончилось. А я потом расскажу, с чего все началось.
— Но это и близко не то… — Пробежав первые строки, я вопросительно уставился на кума-ветерана, своего главного консультанта по уголовным авторитетам и ворам в законе. В заметке ничего не было сказано ни о Васе Очко, ни о Цирюле, хотя…
— Эх, писатель, все спешишь… А куда? Себя не обгонишь. Надо иногда и читателем становиться. Все твои коллеги журналисты именно из-за спешки из мухи слона и раздували. Всё за сенсациями гонитесь, мать твою! А вместо этого очередную дезу читателям подсовываете или «уток» пускаете. Так это, кажется, по-вашему, когда речь идет о самом что ни на есть вранье?
— Ну, так, — согласился я. — Но и не совсем так.
В «любопытной статейке» сообщалось, что почти два года продолжалось следствие по делу какого-то Павла Захарова. Все это время он находился под стражей. Его переводили из одного следственного изолятора в другой. Материалы для суда готовили сразу по трем статьям Уголовного кодекса: незаконное хранение и ношение огнестрельного оружия; распространение и сбыт наркотиков (было доказано около десяти эпизодов, большинство из них — в тюрьме); подделка документов. В отдельное производство были выделены уголовные дела на пятерых соучастников Захарова. Их суд приговорил к лишению свободы от пяти до шести лет. Сам Павел Захаров не получил ничего.
— Ну и какая здесь связь? — обратился я за пояснениями к Петровичу.
— Павел Васильевич Захаров и есть интересующий тебя вор в законе Цирюль, казначей самого большого воровского общака и, ко всему прочему, кстати, развенчанный вор в законе.
— Что значит «развенчанный»?
— Значит, отрекшийся от своего сана, публично оповестивший всех, что никакой он не вор в законе.
— И так бывает?
— Еще как бывает… В январе 1997 года Павел Захаров скончался в Москве в Бутырском замке (так еще называют столичный следственный изолятор № 2. —