Читать «На исходе зимы» онлайн - страница 86
Леонид Андреевич Гартунг
Начался довольно бестолковый разговор, прыгающий с одного на другое, о книгах, о литературных героях. Юля чувствовала, что с Тополевым надо говорить что-то необычное и, чем смелее будут ее суждения, тем больше выиграет она в его глазах. Тополева же просто забавляла болтовня красивой девушки. Слушая Юльку, он думал: «Одному больше нельзя. Взять такую вот, милую, чистую, не очень глупую и начать все сначала. И обязательно — чтоб дети. Без детей нельзя… А вообще то, мысли о детях — значит старею…»
— Пушкин — его, к сожалению, уже мало читают. Постольку поскольку требует школьная программа… Вот здесь я живу.
— Одну минуту, — сказал Тополев.
Он подошел к фонарю, вынул из кармана экземпляр «Хоровода» и подписал на титульном листе наискось: «Юле — с уважением от автора».
Было всего десять часов. Тополеву хотелось еще поговорить, но он оступился на узкой тропинке и набрал снега в полуботинок. «Еще, чего доброго, простужусь», — подумал он с досадой.
Прощаясь, он поцеловал Юле руку.
— Возможно, мы напрасно прощаемся, — сказала Юля, — вы на свадьбе будете?
— Что за свадьба?
— Ну, не свадьба… Просто вечер. Моя подруга замуж выходит.
— Мне об этом ничего неизвестно.
— Асаня будет, значит, и вас пригласят. Стало быть, увидимся.
— И все же, на всякий случай — до середины марта я буду в Томске. Если можно, зайду к вам.
«Ну, нет, — испугалась Юлька. — Только не это».
— Лучше я позвоню вам, как только приеду.
— Гостиница «Сибирь», номер 325. Не забудете?
— Я никогда ничего не забываю.
На углу, около магазина, Тополева дожидались Иван Леонтич, Васицкий, Асаня и Катя. Здесь их дороги расходились.
— Может, к сестре пойдем? — спросил Васицкий Тополева. Ему не хотелось одному оставаться с сестрой.
— Александр, не обидишься? — спросил Тополев брата. — Тебе сейчас не до меня. А завтра я приду.
— Дело ваше, — сказала Катя.
— Нет, серьезно, без обиды. Первый день на новом месте, я же понимаю.
— Иван Леонтич, может, и вы с нами? — спросил для вежливости Васицкий.
— Счастливо оставаться, — сказал старик и пошел прочь, никого не ожидая.
Сестра Васицкого Элла Егоровна жила в большом старом доме. «Почему Элла? — удивился Тополев. — Русская женщина. Брат Егор, а у нее такое имя. Как видно, родители были с фантазией».
Встретила она гостей неприветливо. Пока Васицкий ходил куда-то добывать вина, Тополев попробовал разговориться с ней, но это оказалось не так-то просто. Элла Егоровна дичилась, за каждым вопросом ей чудился подвох.
— Огород у вас есть? — спросил Тополев, чтобы только не молчать.
— Есть.
— Сколько соток?
— Сколько полагается учителям. Нормы не превышаем.
— Муж ваш работает?
— Да разве он может работать? У него сердце больное и радикулит.
Она говорила в таком тоне, будто Тополев гнал мужа на работу, а ей необходимо было его защитить.
Васицкий вернулся ни с чем. Магазин был уже закрыт, а идти на квартиру к продавцу он не счел возможным. Элла Егоровна принесла из погреба огурцов и капусты, достала из подполья браги. Молча поставила на стол. Муж ее тоже молчал, пил и морщился. Тополев клял себя за то, что не пошел ночевать к брату. Он рано лег спать, задремывал и снова просыпался от гудящих голосов брата и сестры в соседней комнате. Пахло чем-то нехорошим, как будто что-то прокисло. Хотел почитать, но в доме не было никаких книг, кроме учебников. «Чему ж она может научить?» — недоумевал Тополев.