Читать «С милой рай и в шалаше» онлайн
Роузи Кукла
Роузи Кукла
С милой рай и в шалаше
Современный роман
Жизнь женщины — всего лишь миг, чтобы успеть:
на свете появиться, округлиться, ему понравиться, влюбиться, не спать ночей и перед ним открыться, насладится первым, семью создать, родить, вскормить, детей взлелеять, самой переродиться и снова …. понравиться, открыться, насладиться, захлебнуться в любимом теле…., и все это за время, что пролетело вспышками за миг из жизни женщины…
Жизнь мужчины — чтобы оставить след:
у матери — от своего рождения, у отца — от гордости за продолженья рода, у друзей — за верность, у врагов — за честь, у любимых — за преданность, у детей — за то, что их отец и дом построил, сад посадил и вырастил детей, за жизнь, соединенную с любимой….
Внезапно проснувшись, встрепенулась, не успеваю пока ничего понять, как с треском и грохотом что–то рушится на подволок сверху каюты в полной темноте.
— Крр–ах!
Следом крик откуда–то из–за двери переборки:
— Пояса! Срочно! — Но плохо слышно из–за шума и грохота.
Ничего не понимаю, колотится сердце, видимо, почувствовало опасность, пытаюсь встать, сильно качает, заваливает тело, цепляюсь, следом такой удар воды сверху по палубе с гулом, с рокотом от массы нескольких десятков тонн, что корпус судна буквально проваливается под ногами, уходя вниз дерганными по сторонам толчками. Я шагнула, но оттого, что вода обрушилась сверху, придавила, задавила своей массой яхту, я проваливаюсь вместе с палубой куда–то туда, в бездну… Страшно…
Все движения словно автоматически, потому еще, что все время жду ответных действий корпуса нашей «Индепенденс». Ну же! Давай, вылезай, вытягивай, освобождайся, черт побери! Спасай же нас, ведь ты же независимость — раз «Индепенденс»!
Тут же рядом истошный крик Милки …..
— А…а…а! То…не…ммм!
— Замолчи, дура! — Срывающийся крик Вальдемара за дверью. — Пояс! Пояс одевай! Живо!
— А…а….а!
— Не ори! Где пояс, нашла? — Кричу почему–то сама, а может оттого, чтобы себя подбодрить. Ведь страшно же, просто жуть!
Протянула руку и ухватила за руку Милку, но она тут же вырвалась.
— Не трогай! Все равно нам конец! — Орет фальцетом.
Все это происходит в полной темноте при страшных ударах волн в борта, по палубе сверху, в тесной каюте, которая словно допотопная карета трясется, толкается, вихляет из стороны в сторону и скачет толчками то вверх, то вниз, переваливаясь на стороны.
В то же мгновение корпус яхты встает набок, нос вместе с нашей каютой задирается и меня швыряет в сторону Милки, лечу, ударяюсь, на меня что–то рушится больно. Бьет что–то по голове… В последнее мгновение под ногами вижу вспышку света от фонарика и что–то в крике, чего не разобрать, не расслышать от грохота…. Все! Следом отключаюсь. И только в голове мелькнуло: это точно уже конец…
Теперь не внезапно, а тяжело и с трудом, с ощущениями дикой боли в теле пытаюсь открыть глаза, но сперва ощущаю холод, что упираюсь на что–то твердое, что все плавает в воде, в том числе и я. Наконец, через силу открываю глаза….
Ничего не понимаю. Свет! Яркий, бьющий, режущий и следом холод, шум перекатывающейся воды, затем меня заваливает на бок вместе с водой, и следом перекатывает, заливает мокрым холодом до онемения конечностей. Ну, слава богу, раз холодно и я это чувствую, то значит еще жива…
