Читать «Варварская любовь» онлайн - страница 18

Сынок, сказал он, мы до сих пор христиане, потому что Христос не пасовал перед подобными девицами.

Джуда воспитали католиком, полагавшим, что Христом должен заниматься кюре, что Христос – это угроза, клятва или просто яркая ламинированная бумажка, выданная в школе за хорошие оценки.

К чертям, сынок, сказал Карни, твое дело – не дать слабину, я в тебя слишком много вложил.

Так что Джуд продолжал драться. Месяц за месяцем он двигался мерным шагом, похожий на автомобиль на мойке – брызги пены, крутящиеся щетки, мелькающие лица, волосы и перчатки противников. Он надеялся, что рано или поздно злость и одиночество отмоются и у него не останется причин для возвращения.

Хотя Джуд и выиграл первенство страны, на летнюю Олимпиаду в Токио он опоздал, и его интересовало, придержит ли его Карни, чтобы избежать поражения от Джо Фрейзера. Оба сошлись на том, что ему не следует ждать еще три года и пора переходить в профессионалы.

Не дрейфь, сказал Карни, ты положишь Али в два счета.

Всю осень и зиму Джуд дрался, создавая себе репутацию и снося шеренги второразрядных боксеров. Карни не был разборчив. Годился любой кошелек, не было недостойного бойца или зала. Бои проходили чаще, чем заслуживали внимания, и когда на стол вываливали призовые, Карни их хватал и распихивал по карманам, выдав Джуду измятый доллар. Жаркой весной следующего года он записал его на турнир в Новом Орлеане.

Среди тамошних боксеров Джуд оказался единственным белым, да и среди зрителей были в основном черные, больше, чем на чемпионатах в других городах: парни, вскакивающие с дешевых мест, девушки, клонящие головы и притворяющиеся недовольными. Он недоумевал: неужели поединки с этими людьми – тоже путь к успеху, но мальчик, когда-то послушный деду, он покорялся и шел к победе. В свете юпитеров он легко поигрывал мускулами и сонно щурился. Звенел гонг. Первый бой длился не больше минуты.

На следующий день он вышел против Джерома Найта, красавчика, который перепрыгивал канаты, приплясывал на ринге, колотил руками по воздуху, а потом скользил и удивлял плавными ударами по корпусу с обеих рук, и разил хуками, все сильнее и сильнее, раскачиваясь всем телом. Красотки вскакивали и кричали: «Джером, малыш, положи его! Покажи ему!»

Порывистый ветер с полудня хлопал дверьми, с удушливого океана налетел ураган. По мере того как темнело небо, первые капли дождя все чаще били по металлической крыше; наконец с влажным звуком, будто кто-то хлопнул в ладоши, хлынул ливень. Гремел гром, капли ударов по корпусу, достигшие цели, все учащались, когда Джером входил в ближний бой, изгибаясь и отскакивая. Джуд держал челюсть поближе к груди и не обращал внимания на удары. Он никогда не видел на лице человека такого выражения. Когда Джуд в свою очередь пробивал защиту, Джером не падал, а встряхивал головой, словно он дрался с ребенком. Он нырял вперед и бил точнее. Тогда Джуд стал боксировать интуитивно, нанося безостановочные молниеносные удары.

Когда Джуд и Джером в конце второго раунда вошли в клинч, столкнувшись лбами, во всех дверях сверкали молнии. Шум затих, и судья потребовал разойтись. Погасли юпитеры, и Джуд – кровь заливала ему лицо – вложил в удар весь свой вес. В темном зале с лица Джерома поднялась серебряная радуга пота. Воцарилось испуганное молчание. Когда судья объявил нокаут, это был единственный голос – тихий и усталый голос во мраке.