Читать «Славянский котел» онлайн - страница 60

Губернатор поднялся и сказал Драгане:

— Дочь моя! Спасибо тебе за то, что повела со мной такой серьёзный и мужественный разговор о судьбе нашего народа. Я рад, что ты пошла в меня и в дедушку. Да и матушка твоя истинно русская и благородная женщина. Но вопросы твои слишком серьезны, чтобы обсуждать их накоротке. Мне сейчас нужно ехать на службу, а ты действуй по своим планам, только имей в виду: ни на каких аппаратах, даже на автомобилях, сама ты теперь ездить, плавать и летать не будешь. Для тебя уже составлены правила передвижения, которые ты будешь исполнять беспрекословно. И всюду тебя будет сопровождать охрана. Это моя воля — воля твоего отца и губернатора. А я скоро приеду к вам на остров, и мы там о многом с тобой поговорим. Что же до «Облака» — пусть твой Простаков не тревожится. Было бы оно, это «Облако», а уж как вручить его в нужные руки — мы эту проблему вместе решать будем. Она уже отчасти решена у нас, но мы не будем делить шкуру неубитого медведя. Этой проблемой займёмся тогда, когда будет у нас «Облако».

В правом крыле нижнего этажа у Драганы был свой «уголок» — три небольших комнаты, обставленных родной сербской мебелью. На полках книги национальной сербской и русской литературы, на стенах картины сербской природы. Это был подарок отца ко дню возвращения дочери из России, где она проходила практику в лаборатории Арсения Петровича. Сюда сейчас и зашла Драгана, взяла томик Пушкина и легла отдыхать. Скоро она уснула и проспала до вечера. А вечером к ней тихо зашла горничная и присела на край дивана. Дана проснулась и, точно в детстве, когда горничная Жанетта была совсем молодой, протянула к ней руки, обняла, прижалась щекой и долго этак держала её, ощущая тепло молодой женщины, заменявшей ей мать, когда та уезжала в Белград к своим родителям. Временами мать прилетала в Дом Волка, посещала дочь на острове, навещала дедушку Драгана, но затем так же внезапно улетала. У мамы были непростые отношения с мужем, и она часто отлучалась из дома. Иногда дедушка задерживал её у себя, и тогда к ним прилетала или приплывала на яхте Драгана и они жили втроём, ухаживали с мамой за дедушкой, встречая и провожая гостей, которых у дедушки всегда было много.

Дедушка любил свою невестку, но признавался, что «никого так сильно не любит в целом свете, как внучку». А в другой раз за утренним или вечерним чаем, или сидя у горящего камина, подолгу смотрит то на невестку, то на внучку и в раздумье скажет: «Я ещё не решил, кому оставить свои миллиарды, — скорее всего, разделю их поровну между сынами и внучкой».

О дедушке говорили, что он член клуба трёхсот самых богатых людей Америки; если ему нездоровится, тогда об этом пишут газеты, а президент страны звонит и спрашивает: «Не прислать ли вам моих врачей?»

Мама Драганы, сорокатрёхлетняя Русина, «ослепительная красавица», как её называют журналисты всех мастей, неизменно вежлива и даже ласкова с отцом мужа, с мужем и дочерью, не повышает тона в отношениях со всеми подчинёнными ей людьми, но как бы не по своей, а по чужой воле держит всех на дистанции, и оттого иногда кажется чужой, недоступной и даже будто бы чем–то недовольной. В русских сказаниях о таких говорят: «красавица с холодным сердцем», «светит, но не греет», «снегурочка» и так далее. Одного только мужа она одаривала постоянной и неизменной любовью, нежностью, каковой обыкновенно пользуются только горячо любимые малые дети. Но недавно между любящими супругами вдруг произошло охлаждение. Все это замечали, но никто не знал причины такой перемены. И лишь Драгана догадывалась, что мама к кому–то приревновала отца. Однако заговаривать об этом ни с отцом, ни с матерью не смела. Вот после этого Русина и стала часто уезжать из дома.