Читать «Баронесса Настя» онлайн - страница 38
Иван Владимирович Дроздов
И так ждали они десять, двадцать минут, и не было ни единого звука, но оттого их напряжение лишь нарастало. И то ли глаза привыкали к темноте и начинали видеть невидимое, то ли уж рассвет наступал, но впереди обозначились какие–то тёмные пятна и линии, и черта горизонта и явно просматривалась вдали. Но не было никакого движения, и даже шевеления, и малейшего звука не издавала редеющая тьма сырого осеннего утра.
— Он, леший, мог затаиться, и смотрит, а как увидит нас, — саданёт осколочным. Калибр–то у него не чета нашему — вдвое больший.
— А какой у нас? — спросил Владимир у стоявшего впереди подносчика.
— «Сорокопятка» мы, — аль не знаешь?
— А у него?
— Смотря какой танк. Семьдесят шестой у них, а то и девяностый. А на «фердинандах», говорят, и сотый поставлен.
И снова тишина. Но свет прибывал, и холмы, кустики, края воронок от бомб и снарядов обозначались резче.
Младший сержант скомандовал:
— Садись!
И пушкари сели, пригнулись за лафетом орудия; И как раз в этот момент вновь ожило чудовище: стон, лязг и какой–то скрежет раздался впереди. Заряжающий — он же наводчик — крутанул маховик наводки — ствол опустился, наклонился к земле, — он походил на хобот, готовящийся обхватить подползающую к нему добычу.
А «добыча» подползала, — теперь пушкари её увидели, Это был танк или самоходное орудие, идущее прямо на позиции полка, занявшего тут с вечера исходный рубеж для наступления. Танк был один и подвигался медленно, словно вынюхивая и прощупывая обстановку.
— Разведчик! процедил сквозь зубы младший сержант. — Мы его сейчас встретим… Зарядить орудие!
Заряжающий схватил у подносчика снаряд, втолкнул его в патронник и звучно щелкнул затвором. Прильнул к прицелу, замер.
— Не торопись, — командовал младший сержант. — Подпустим ближе.
А над танком сверкнул разряд молнии, хлопнул выстрел. И снаряд со свистом пронёсся над головами пушкарей.
— Лупит наугад, — весело комментировал младший сержант. И сам взял из ящика снаряд, поднёс заряжающему.
Света становилось всё больше. Пушкари видели танк, — он точно жук выползал из темноты, бил из пушки — и раз, и другой, и третий. Бил наугад. Пушки, скрытой за холмиком, не видел. Это понимал младший сержант. И тихо, себе под нос, повторял:
— Спокойно, братцы, ещё подпустим дьявола.
Не знал Пряхин, но чутьём военного человека понимал, что пушчонка у них слабовата, а броня у «дьявола» крепкая.
Младший сержант стоял возле заряжающего и тихо, так что Пряхин едва слышат, говорил ему:
— Наводи под дых, в самую гусеницу. Лоб–то ему не прошибёшь.
И заряжающий наводил. И уж, наверное, готов был выстрелить, как вдруг молния сверкнула над танком, и Пряхина толкнуло и опахнуло горячим, — он, валясь куда–то, потерял сознание. К счастью, ненадолго, на две–три минуты, а, очнувшись, увидел танк совсем близко. И он уже не стонал, не лязгал, а стоял с поднятым люком, а из него, точно два гриба, торчали головы танкистов. И не сразу разглядел Пряхин своих товарищей: двое лежали возле пушки, и один, видимо, это был младший сержант, сидел возле бруствера, и голова его была запрокинута назад, и шлем съехал набок, на ухо. «А у меня нет шлема. Почему же они не дали мне шлем?»