Читать «Баронесса Настя» онлайн - страница 28

Генерал вздрогнул, вскочил и по привычке лётчика оглядел серое осеннее небо.

— Фриш?.. Нет, он спит, этот пьяный осёл. Он не умейт летайт так рано.

Пряхин показал на крыло и предложил разворачивать самолёт в сторону полянки, на которую они садились. Самолёт был послушен и скоро принял нужное направление. Немец подошёл к винту и с силой крутанул его. Владимир нажал стартёр. Мотор затарахтел, и самолёт начал кашлять и вздрагивать, как дряхлый старик, слезающий с тёплой печки. Немец залез в заднюю кабину.

Взлетели. И пошли своим курсом на Ленинград. Скоро показались главные ориентиры: лесопарк Сосновский и парк Удельный, а там, чуть выше к северу свинцовой гладью засветились три озера — Верхнее, Нижнее, среднее. Взору открывалась площадка Комендантского аэродрома.

Здесь их ждала группа старших чинов из штаба фронта.

Высокий сутуловатый полковник взял генерала за локоть, предложил сесть в машину. Но генерал не торопился: он набросил на плечи Владимира реглан и долго и крепко жал ему руку. И потом, уже сидя в машине, кивал на прощание.

Наверное, многим поведение немца показалось странным: человек в плену, а бодр, весел и дружески настроен к лётчику, который доставил его в штаб армии.

Загадку эту не мог разгадать и Владимир. Чуть–чуть приоткроется ему сия тайна много позже, через месяц, когда к ним на аэродром в сопровождении двух наших офицеров вновь заявится немецкий лётчик–генерал и со словами «Вольдемар! Мой карош геноссе!» заключит его в объятия.

Пряхину предложат забросить старого знакомца в тыл к немцам, — примерно в тот район, где его взяли партизаны.

«Неисповедимы пути господни!» — скажет тогда Пряхин.

А пока… Владимир возвращался на свой аэродром.

Здесь его ждала приятная новость. В штаб эскадрильи пришли два приказа: один — о награждении его орденом Отечественной Войны и второй — о присвоении ему звания старшего лейтенанта. Этот приказ блуждал восемь месяцев и наконец нашёл Пряхина.

Теперь на груди лётчика рядом со Звездой Героя выстроился целый ряд орденов и медалей.

Комэск, вручая орден, сказал:

— А за генерала будешь награжден особо.

Полёты на задания продолжались с прежней частотой. Владимир уставал, едва отсыпался за день, но и в этой суматохе успевал час–другой посвятить подготовке ночных спектаклей. Особый «сюжет» он готовил для Ганса Фриша, «Этого–то я уж угощу», — думал Владимир, подбирая букет гостинцев для командира полка немецких истребителей. Механику сказал:

— Надо подвесить трубу — и так, чтоб долго висела и ярко горела.

— Будет сделано, — отвечал Трофимов, теперь уже старший сержант. — Наладим два парашюта.

Трубу обертывали тряпьём и паклей, которые пропитывали бензином и смолой, а по концам прилаживали два маленьких самодельных парашюта. К ним прикреплялся тонкий и крепкий шнур. Парашюты, раскрываясь, тянули тоненький шнур, а он в свою очередь освобождал пружины зажигательных патронов. Они срабатывали, и труба с обеих концов зажигалась.

Все было продумано, срабатывало наверняка и не таило опасности для самолёта.

Но вот снаряжение готово: подвешены сильнейшие трещотки, труба, две бомбы и три ракеты, заготовлено несколько мешочков стерженьков–стрел. Они много тяжелее обыкновенного большого гвоздя, — летят, набирая скорость, острием вниз и если попадают в человека, прошивают насквозь, — оружие, взятое из времён Первой мировой войны. Стальной дождь этот уж не однажды сыпал Пряхин на позиции врага и можно себе представить ужас попавших под него людей.