Читать «О смертельных схватках и их победителях» онлайн - страница 111

— Оно может и стоило бы разозлиться, много бед принесешь, сердцем чую, да доброты в тебе не взвесить, да не измерить, некроманточка. А еще смерть за тобой ходит…

Я чуть чашку от такого не выронила, насилу выпрямилась и стою, что сказать в такой ситуации вообще не знаю!

— Тетя Матрена, что вы такое говорите, — Ташши подошел к нам. — Риа, наша гостья, и вы…

— А что я такого говорю?! — вскинулась домовая. — Что есть, то и говорю! Смерть за ней ходит. Та же смерть, что и за тобой. Кого из вас двоих предпочтет даже и не ведаю, а метки на обоих одному исчадию тьмы принадлежат.

Затем неожиданно на Норта посмотрела и сурово так:

— Вижу, любишь ее больше жизни, надышаться не можешь. А сможешь ли удержать дыхание свое?

— Смогу, — уверенно ответил Норт.

Я сосредоточилась на чашке с ароматным какао и постаралась ничем не выдать своих мыслей. Дядя Тадор говорил, что маленький народ очень проницательны, но словно всей кожей ощутила взгляд. Посмотрела на домовую — тетя Матрена не сводила с меня мрачного взгляда. Вздохнула тяжело, суетливым движением перехватила поднос и сказала, как прокляла:

— Доброта тебя и погубит.

Я вздрогнула, чуть какао не расплескав, а домовиха добавила:

— И этот ушастый, что рядом стоит. Справа.

Я обернулась — справа стоял Гобби и судя по отвисшей челюсти тоже был сильно удивлен происходящим и вообще произносимым тетей Матреной.

Затем домовиха развернулась и ушла. Я осталась. И все сказанное тетей Матреной тоже осталось, словно в воздухе повисло. Гобби стоял, опустив голову. Норт как-то крепче обнял, что-то пытался мысленно мне сказать, но я почему-то не слышала, упрямо глядя на шоколадное молоко, которое чуть подрагивало в чашке, так как у меня дрожали руки. Его высочество, подойдя пытался извиниться и в целом понять не мог что нашло на домовую, Эдвин мрачно обронил "Разберемся с этой ходячей смертью", Дан вставил "Давно говорил, что с добротой пора завязывать", а вырвал меня из состояния ступора Никас.

Потому что вампир неожиданно спросил:

— Риа, я вам рассказывал, как у Людвига в боевую нежить кабан затесался?

— Нет, — подняла на него глаза, надеясь, что они не блестят от с трудом сдерживаемых слез, — не рассказывали.

Никас откинул длинные волосы назад, чуть выставил правую ногу вперед, почему-то слегка напомнив мне этим жестом Гобби, руку к груди приложил, словно клятву возвестить собирается, и…

— В лесу, в общем, — начал и закончил он свой рассказ.

— Что? — изумилась я столь короткой истории.

Людвиг, на которого я вопросительно посмотрела, ответил загадочной клыкастой улыбкой. Но затем взял и рассказал:

— После провала с нежитью Никаса, я решил обходить стороной городские, даже самые старые и охраняемые кладбища. В результате мы отправились в лес.

— Лес? — переспросила, украдкой смахнув все же скатившиеся с ресниц слезинки.

— Да, — совершенно серьезно подтвердил Людвиг. — Старое заброшенное кладбище близ границы. Я подумал, что там непременно обнаружу для себя экземплярчик чего-нибудь посмертоностнее, но мы нарвались на кабана. Ты… в смысле вы не поверите, Риа, но это кладбище располагалось на территории занятой вот… моим кабаном.