Читать «Заслуженный гамаковод России» онлайн - страница 113

Но собранные в лечебнице кошки могли особо не бояться: слишком уж прочными решётками они были ограждены от враждебных внешних проявлений, и в сложившемся в помещении тяжёлом скоплении многие желания стали угасать и атрофироваться. Ведь одно дело – на свободе и свежем воздухе: ты бежишь, ощущаешь всевозможные запахи, и полнота жизни плещется в тебе – как вода в полном кувшине, толкая из одной крайности в другую. Оказавшись же нос к носу с десятком драных кошек и котов – разве будешь вспоминать охотничьи навыки и любимые забавы, включая таскание тварей за хвост?! Какое уж тут удовольствие, когда постоянно – круглые сутки напролёт – только и упираешься тусклым взглядом в их временные пристанища и в них самих – орущих иногда что-то оскорбительное. Однако при этом нет никакой возможности достать их сильной лапой или вцепиться в глотку, выводящую гнусные угасающие рулады, и даже грозный лай – нацеленный в строго определённом направлении – повисает бессмысленной паутиной в скученной серой атмосфере.

Так что гораздо приятнее оказывается следить за жизнью других обитателей помещения: два кролика – находящихся в соседних клетках – явно заняты выяснением отношений и определением того, кто тут главный, в то же время испытывая стресс от присутствия всех остальных. Морские свинки, хомяки и белые крысы безусловно тяжело пришиблены ближайшим соседством, с трудом перенося обычные проявления собачьей и кошачьей жизни: стоило мне поднять голос на обитателей ближайшего тесного вольера, и сразу же сидевшая там пара хомяков забилась в самый дальний угол, выставив жирные упитанные задницы.

Их мелкая суета быстро стала раздражать меня, они хоть и не издавали громких звуков, но непрерывная беготня по клетке в сочетании с акробатическими номерами по всему объёму кого угодно вывели бы из себя, исходивший же от них аромат заставлял сомневаться в качестве работы уже клиники. Голосившие время от времени птицы – в самом дальнем от меня углу – тоже не добавляли настроения, и лишь пара безмолвных змей и большая черепаха на самом нижнем ярусе никак не ухудшали общее состояние.

После же наведения порядка – когда большая часть зверинца признала за мной первенство – я немного заскучал. В самом деле: чем можно заняться, оказавшись в одиночестве в узком тесном загоне, даже в таком большом, как у меня? Поэтому единственное, что остаётся: устраивать словесные перепалки, подключая к таким концертам всё местное общество. И тут не хочешь схамить, а рано или поздно всё равно вырывается на волю непроизвольная грубость, ведущая к адекватному ответу, и до того просто нервная обстановка взрывается грозной цепной молнией, пронизывающей помещение по разным азимутам и направлениям.