Читать «Вертикаль. Место встречи изменить нельзя» онлайн - страница 16

В самолете места наши оказались с ней рядом. Едва погасло табло, я закурил сигарету. Стрельнула глазом в мою сторону. Держится отчужденно, уткнулась в книжку.

Я достал вторую сигарету.

– Позволите?

– Курите уж…

– А вы?

Посмотрела на меня внимательно. Неловкими пальцами вытянула из пачки сигарету.

– Чем это вы так увлечены?

Захлопнула книжку, показала обложку. Станиславский, «Моя жизнь в искусстве».

– О! Тогда я все про вас знаю. Ездили поступать в театральное училище? Так? Провалились…

Улыбка милая, простая. Осветила лицо и погасла, только в глазах еще дрожат отблески света.

– Поступила. Только в другой институт. Педагогический имени Крупской.

– Вот те нате…

– А что делать? Там все по блату. Папа – режиссер, мама – артистка, дядя – гардеробщик в театре. Надо уж или гору талантов иметь, или «свою руку»…

– А вы сами про себя как думаете? Есть у вас талант, нет?

– А конечно, есть, – посерьезнела она. – Иначе бы не удумала в такую-то даль ехать. Я пою хорошо, на аккордеоне играю… Передразнивать кого хошь могу…

– Тогда надо добиться своего. При чем здесь педагогика…

– А я и добьюсь. Поучусь вот годик, присмотрюсь, куда-чего… Обтреплюсь малость в столичной-то жизни. Нахальства наберусь. Чего я в своем Усть-Камчатске-то видела…

Я рассмеялся. Ах, хороша девка! И ведь станет, рупь за сто ставлю, что станет артисткой, добьется своего.

– Чего смеетесь? – спросила строго.

– Да нет, я так… По-доброму. Ты, наверное, и в самом деле способный человек. Тебя и сейчас можно снимать в кино, без всяких институтов. Хороший типаж…

– А неужели! Эта Теличкина-то ваша… Звезда! Господи, мямля! В минуту три слова едва выдавит… А у тебя нет знакомых-то в кино?

– Есть, почему же… Есть и в кино…

– Свел бы. Помочь не помогут, дак хоть присоветуют чего…

– Можно…

Она посмотрела подозрительно.

– А не обманешь бедную девушку?

– Тебя обманешь, – развеселился я. – Ты вон какая.

– Какая?

– Рациональная, что ли…

– Что своим умом живу? Рация-то – ум по-латыни, так ли?

– Скажем, так…

– Иначе-то пропадешь. Если на дядю с тетей будешь надеяться. Я вот и на твой счет не обольщаюсь. Чего тебе до меня. Однако и от помощи отказываться грех.

Неумело, очень уж осторожно потыкала сигаретой в пепельницу, развернулась ко мне, чуть приблизилась, и очень доверительно:

– У меня, знаешь, большой недостаток есть. Все время на себя чужими глазами смотрю. К примеру, стою перед комиссией, басню читаю, а сама их глазами себя вижу: господи, до чего же нескладная! Колени дрожат, руки плетьми, лицо в пятнах пунцовых, и одета не так, и стрижена не так… Откуда же легкости или, вот как Станиславский пишет, раскрепощенности появиться?.. Или, скажем, с тобой… Ты ведь как думаешь: ага, девчонка из Усть-Камчатска, всю жизнь с медведями жила, чего с ней церемониться. И сразу на «ты». А раз у тебя такой мой образ сложился, я уж и играю его. Ты мне «ты», и я тебе «ты». И не хочу, а играю. И курю вот, и верчусь перед тобой…

А ведь правда. Я смущенно закашлялся:

– Что ж, раз уж так получилось, давай закрепим. Не на «вы» же теперь переходить.