Читать «Беспокойник» онлайн - страница 54

В темном потертом пальто я шел к себе на службу, шел, как тысячу раз в своей жизни. Потом я полдня провел в своем кабинете — читал бумаги, сортировал бумаги, подписывал бумаги. И время от времени меня начинало знобить, как утром на скамейке Гоголевского бульвара. После обеда зашел мой юный приятель Редькин и спросил: «Ты готов?» Тут я вспомнил, что на сегодняшнем заседании коллегии управления он, Редькин, должен представить новый проект, а мне было поручено изучить эти предложения и доложить свое мнение.

Я изучил проект — он полностью взрывал нашу сегодняшнюю практику. И если признать правоту Редькина, то требовалось перестроить всю нашу работу в течение ближайших двух лет. Но проект был отличный, я Редькину об этом сразу так и сказал и обещал ему, что в любом случае буду на его стороне.

Заседание началось. Начальник управления восседал на своем обычном месте и морщился, потому что гладкое покрытие стола отражало солнечные лучи прямо ему в лицо. Секретарша Верочка точила карандаши. Она сидела, положив ногу на ногу, и эти ноги в белых чулках тоже отражали солнечные лучи. Мы обменялись с Верочкой заговорщицкими взглядами. Я знал, что она мне симпатизирует, я догадывался и о многом другом — о том, что может завязаться у нас с Верочкой, не нарушая спокойствия моей семейной жизни. Верочка еще раз улыбнулась мне. Я вспомнил сегодняшнее утро, пробуждение которого я наблюдал с Каменного моста, и потом отбросил все эти мысли и сосредоточился на докладе Редькина.

Редькин говорил взволнованно и, на мой взгляд, слишком быстро. Заместитель начальника управления Хренов его иногда перебивал, причем подавал свои реплики громко, властно, подчеркивая каждое слово, как будто произносил эти слова по слогам. Между Хреновым и Редькиным уже давно шла борьба в управлении. Я любил Редькина, он был молодым, еще не очень опытным, но с энергией атомного реактора. И откуда берутся такие ребята? Мне было ясно, что со временем он обгонит не только Хренова, но и меня. Мы же были как застоявшаяся вода. Кроме того, Редькин напоминал мне одновременно и Сашку Пахомова, и Ваську Лазутина, и Борьку Макарова. Как будто они все трое одновременно родились в лице этого темпераментного, остроумного, молодого инженера. Но, повторяю, к сожалению, Редькин не умел достаточно точно сделать доклад, он был слишком занят своими мыслями и как будто произносил монолог. Ему казалось, что многие вещи не нуждаются в подробном объяснении, и это мешало ему. И я чувствовал, что моя задача как содокладчика как раз и состояла в том, чтобы последовательно восстановить то, что Редькин пропустил как само собой разумеющееся. Я знал, что старый Хренов умело воспользуется всеми ошибками докладчика и что многие на коллегии поддержат Хренова.

С Хреновым мы давно работали. Это был очень опытный и очень властный начальник. И характер у него был железный. Бросать вызов Хренову — дело очень рискованное. Конечно, мы могли победить, но могли и сломать себе шею.

Половину ночи я провел у Наташи, половину ночи шлялся по Москве. Я наблюдал восход солнца с Каменного моста, потом вздремнул на скамейке на Гоголевском бульваре, потом подписывал бумаги, потом позвонил домой, чтобы сказать какую-то нелепую ложь. И я все время думал, как же моя жизнь пойдет дальше? И в то же время предчувствовал, что все уже давно решено. И меня знобило, как утром на скамейке Гоголевского бульвара, а секретарша Верочка с ногами, перекрещенными, как две сабли, ослепляла меня своей улыбкой. И вообще было много солнца. Солнечные зайчики танцевали на стенах, на моем лице. Редькин кончил доклад. Все откашлялись, поерзали на своих стульях, застыли.