Читать «Третий Меморандум» онлайн - страница 117

«Козел, – уныло размышлял Майков.– Выпендривается.»

Собственно, отделение котят в Новомосковске без дела не сидело: на частокол постоянно покушались обезьяны, шальные тахорги три раза врывались на разработки, но все успехи охрены никоим образом не связывались с личностью ее начальника. Валери был весьма обходителен с рядовым составом, весь яд своего сарказма направив на лейтенанта и исключительно на него. Следствием этого явилось явственное падение дисциплины: патрульные, будучи территориально оторваны от «Большой земли» распускались на глазах, огрызались в ответ на командирские замечания, дошло до того, что они уже сами делили посты, извещая его постфактум. Гражданские же старались копировать своего шефа. Правда, им котята острить над лейтенантом в своем присутствии пока не позволяли, сказывался корпоративный дух, но Майков все-таки очень переживал свое отчуждение – особенно в отношении женского пола. Всё это было ужасно несправедливо: Майков частенько мечтал, чтобы однажды какая-нибудь из шахт погребла под обвалом и Валери, и нескольких наиболее дерзких его приспешников; или, еще лучше, чтобы Валери устроил бы переворот с целью, скажем, отложиться от Первограда, и тогда его можно будет безнаказанно пристрелить, а заодно и подавить бунт.

За окном казармы раздался топот, чье-то возбужденное дыхание, сапоги прогрохотали по ступенькам, распахнулась дверь и ввалился взбудораженный Гарик Игнатьев, растрепанный, с оторванным левым погончиком и синяком под правым глазом.

– Толь, – задыхаясь, просипел он, – там Мартын Фомина покалечил.

– То есть? – Майков сел. За окном еще кто-то протопотал.

– Ну, Фома же за Лодочкой ухлестывал, ты знаешь… – Ну, мля, сейчас и схлестнулись, там еще мартыновские копачи подбежали, а нас только двое…

Майков уже лихорадочно застегивал куртку. Это, конечно, был не бунт, но все-таки… На топчане у противоположной стены зашевелился и сел всклокоченный со сна Немировский. В дверь ввалилось еще два мрачных и помятых котенка, вся свободная смена была налицо.

– Фому в санчасть отвели, – пояснил один из прибывших. – Челюсть сломана. Они ж, суки, пьяные были…

Вот оно. Майков выпятил челюсть. Бунт не бунт, но явное преступление одного из любимчиков, причем виною – развал дисциплины, бардак, панибратство…

– Где Мартынов? – спросил он отрывисто. Он видел, что ребята, как встарь, признали его командиром.

– Любочку куда-то уволок, – пожал плечами один из котят. – Пьяный, сцуко…

Майков вытащил из кармана ключи от оружейной пирамиды, отпер, молча раздал котятам распылители, сам надел и начал застегивать пояс с пистолетом в кобуре.