Читать «Ройзман. Уральский Робин Гуд» онлайн - страница 86

Строганов скажет, что Евгений Ройзман с помощью доктора Лизы Глинки вовсе не потому пытался построить в Екатеринбурге хоспис, что мать его мучительно умерла от рака. А для того пытался построить, чтобы предполагаемый главный врач хосписа Олег Кинев мог под прикрытием хосписа торговать наркотиками и перевозить наркотики в реанимобилях. И ничего не значат стихи Ройзмана, написанные на могиле матери:

Вышла из праха, вернулась во прах,После разлуки к родному порогу.Легкий твой дух возвращается к богу,Так отчего же, скажи, этот страх?

Ничего не значат. Как ничего не значат бесконечно повторяемые ройзмановские формулы «Это мой город, меня мама тут за ручку водила». Тоска по умершей матери и страх смерти не кажутся Строганову достаточным мотивом, чтобы строить хоспис. А вот хоспис как прикрытие для торговли наркотиками – это существенный мотив.

Строганов скажет, что оперативные отряды фонда «Город без наркотиков» – это вовсе не прекрасные честные парни, которые вместе с полицией ловят наркоторговцев. Это бандиты, которые совместно с полицией ловят невиновных людей, подбрасывают наркотики и требуют выкуп за то, чтобы закрыть уголовное дело. И Евгений Маленкин, возглавлявший эти отряды, попался, дескать, на подбрасывании наркотиков. И теперь скрывается. Но Строганов Маленкина найдет, если только Ройзман не убьет Маленкина раньше, чтобы не свидетельствовал против Ройзмана.

(Маленкина в штабе нет. Но вот жена Маленкина, блондинка с порхающими ресницами. И Ройзман говорит мне:

– Какие Маленкин мог подбросить наркотики? Откуда у Маленкина наркотики? Кто продаст Маленкину наркотики? Его все барыги в лицо знают!)

Строганов скажет, что реабилитационные центры фонда «Город без наркотиков» – это вовсе не реабилитационные центры. Это частные тюрьмы. Что если у вас есть родственник, от которого вы хотите избавиться, вне зависимости от того, наркоман он или совсем не наркоман, вы можете приехать в реабилитационный центр в Изоплите и обратиться к Максиму Курчику. И заплатить ему деньги за захват. Курчик приедет со своими крепкими парнями, скрутит вашего ненавистного родственника. Отвезет в Изоплит, прикует наручниками к кровати и будет держать целый год, называя это реабилитацией. И еще время от времени будет избивать.

(А вот он, Максим Курчик, сидит в штабе. Действительно крепкий мужчина. И Ройзман про Курчика в который уже раз говорит мне, что они с Максимом вместе учились в школе. И еще в школе принято было считать, что Максим очень справедливый. И опять рассказывает мне историю про то, как из реабилитационного центра сбежал реабилитант. Пошел в ночной клуб, снял проститутку, отобрал у проститутки наркотики, был избит охраной. Тут-то его и нашли сотрудники реабилитационного центра, водворили обратно и в сердцах побили еще. И он умер от побоев. А сотрудники центра сказали следователю, что приказ избивать отдавал им Курчик, хотя Курчика не было в тот вечер в реабилитационном центре. Курчика арестовали и добивались, чтобы он дал показания на Ройзмана, хотя Ройзман в тот день вообще был на соревнованиях, на автомобильных ралли по бездорожью, черт-те где посреди болот. От Курчика требовали, чтобы он сказал, будто это Ройзман велел ему избивать реабилитантов. Но Курчик не дал показаний на Ройзмана. Сел на шесть лет. Сидел в колонии строгого режима в Харпе. Большую часть времени – в холодном карцере. Но все равно не дал показаний.)