Читать «За Москвою-рекой. Книга 2» онлайн - страница 109
Варткес Арутюнович Тевекелян
— Чем?
— Такие же кривые улицы и переулки, такие же дома, покосившиеся от времени, как и у нас в Сокольниках, тихо, малолюдно, только здесь жили главным образом купцы, а у нас рабочий люд. Вот посмотрите, какой дом — приземистый, одноэтажный, с маленькими окнами, похожими на бойницы, а рядом двор. Здесь, наверно, жил с семьей купчишка так себе, средней руки, а чуть подальше, смотрите, дом уже двухэтажный, парадный ход прямо с улицы, рядом большой, тенистый сад. А ограда! Чугунная, фасонного литья. Такая ограда стоила немалых денег. Не иначе как в этом доме жил купец первой гильдии, владелец большого лабаза на Варварке или в Рыбном переулке…
— Странно, вас это еще интересует? Я родилась и выросла на Чистых прудах, недалеко от Мясницких ворот, и, откровенно говоря, мне ничуть не жаль старой Москвы, — задумчиво сказала Муза.
Разговаривая о пустяках, каждый из них невольно оттягивал время, когда придется говорить о серьезном.
Они дошли до гостиницы, поднялись на шестой этаж, в ресторан. Посетителей действительно было мало, они сели у окна.
— Кутнем? — спросил Леонид, просматривая меню.
— Просто пообедаем!
— А вина выпьем?
— Выпьем по бокалу, если вам так уж хочется.
Леонид заказал закуску, обед, бутылку вина и все так неловко, что Муза сразу поняла — ресторанный опыт у него небольшой. И это было приятно ей.
Молча выпили по бокалу вина.
Муза оказалась смелее и начала первая:
— Вы хотели о чем-то поговорить со мной.
— Хотел и хочу поговорить о многом. А вот с чего начать, не знаю… Прежде всего… мне было очень грустно без вас! — набравшись духа, сказал Леонид. — Потом хотел спросить, почему вы рассердились, когда я спросил вас о Никонове.
— Он нехороший человек, и о нем не стоит говорить…
— Что он нехороший человек, я знаю лучше вас, и узнал это значительно раньше…
— Разве вы знакомы с ним?
— К сожалению, знаком…
— Тогда расскажите все, что знаете! — Она слегка покраснела, тонкие пальцы ее нервно теребили край скатерти.
— Когда-то Никонов работал у моего отчима, начальника Главшерсти, главным механиком. Бывал у нас дома… Мы знали его как подхалима, подлизу, только отчим этого не замечал, а может быть, ему нравились именно такие помощники… Никонов занимался всякими темными махинациями, и за это его посадили в тюрьму. Совсем недавно он опять выплыл на поверхность…
— Разве он не за отца сидел?
— Значит, он сочинил для вас сказку о своих страданиях за грехи родителей? Действительно, отец его был городским головой, кажется, в Воронеже. Его расстреляли в годы гражданской войны за активную контрреволюционную деятельность. Но Юлий Борисович сидел за уголовщину, — это я знаю совершенно точно. Он — проходимец, аморальный человек. Вот почему его знакомство с вами огорчило меня…
Муза внимательно слушала Леонида, катая по скатерти хлебные шарики.
— И вы, конечно, подумали: скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Не так ли?
— Нет, не так! Мне просто хотелось предостеречь вас! Вот и все…
— Я сама раскусила Никонова, но, к сожалению, с небольшим опозданием. А теперь, после вашего рассказа, нахожу объяснение некоторым странностям в его поведении. Впрочем, лучше не будем говорить об этом…