Читать «Дороги Зоны. Жизнь после жизни» онлайн - страница 109

Зубр с Молодым стоят перед ним. Холодно – пар от дыхания. Ни запахов, ни звуков. Бесконечный коридор, подвесной потолок с черными дырами от упавших панелей – они валяются на полу, запорошенные толстым слоем серой пыли, рельефно осевшей по контурам перфорированного рисунка. Свисает на проводе светильник, сквозь мутное стекло проглядывают белые трубки ламп. Свет зажигалок отражается в настенном кафеле, трепещущие огоньки переплывают из квадрата в квадрат.

Долгие двадцать лет наверху бегали мутанты, гремели Выбросы, умирали люди – а здесь только ложилась пыль.

Впервые с момента Катастрофы в ней появились человеческие следы. Штрихи линий по контуру подошвы и гроздь звездочек внутри отпечатка. Иди, Молодой, иди, чего ты встал? Потеряем Зубра. У тебя тоже есть зажигалка! А ведь правда! – Зубр достает ее из кармана и передает Молодому.

Коридор тянется прямо, пол взрывается клубами пыли от каждого шага. Сверкает кафель. Идут сталкеры. Мимо закрытых дверей с мутными стеклами, мимо открытых. Пламя зажигалок дробится и переливается. Что там? Не ходи! – крик Моры опоздал: Зубр неспешно и неотвратимо шагает в комнату.

Высокие столы в два ряда, стулья. Беспорядок. Но не хаос, рабочий беспорядок: хозяева ушли минуту назад. Кто виноват, что эта минута растянулась на два десятилетия? Столы со стульями, и приборы, и батареи пробирок будто серым снегом запорошило.

Зубр хочет развернуться, но тут под потолком вспыхивает одинокая люминесцентная лампа. Подожди, сталкер Зубр! Голос шелестит, еле пробившись сквозь шум крови в висках. Некого мне здесь ждать! – сталкер разворачивается. Ты не хочешь знать, что такое Зона? Тебе неинтересно понять? А что это изменит? – сталкер делает шаг к выходу. Что ж, иди, сталкер Зубр, иди. Мимо нерожденных тобой детей, мимо загубленных тобой жизней, подальше от забытой тобой мечты. Иди, сталкер Зубр, и постарайся не расплескать свою боль.

Зубр замирает. Вначале тихо, потом все громче и громче звучит аккордеон. Сталкер угадал бы эту мелодию по одной ноте. «Прощание славянки» – молодо, весело, с озорными переборами. Сухо трещат под пальцами басовые клавиши, дрожат и изгибаются бархатные меха. Бодро летят над головами звуки марша – и не скажешь, что играет на аккордеоне одноногий старик.

Вокзальная площадь наполнена народом. Зубр уже успел побывать в Москве, и теперь их родной вокзал кажется ему захолустным сараем. Но народу действительно много, потому что прибыл поезд. И идут люди мимо старика, отчаянно молотящего по клавиатуре. Раскраснелся дед, раздухарился, наяривает «Славянку» от души, не халтурит. Звенят на груди медали, и звенят деньги, падающие в кепку.

Зубр знает этот аккордеон с рождения: желтый перламутр, будто наполненный солнцем, арбузно-красная мякоть ребристых мехов. Дед привез инструмент из самой Германии, и поэтому он называется пушистым словом «трофей». Аккордеон нисколько не изменился за прошедшие годы – он такой же, как на фото в резной рамке, где веселый молодец лихо переломил его на колене. А деда не узнать, только медали да улыбка выдают в нем того парня.