Читать «Белый Бим Черное ухо (сборник)» онлайн - страница 399

В этом молчании послышался голос Терентия Петровича:

– Позвольте слово.

Терентий Петрович на собраниях говорил редко, больше подавал реплики, но после совещания передовиков уже иногда и выступал. Многие обернулись в его сторону, но по малости роста его не было видно, поэтому послышалось сразу несколько голосов:

– Выходи, Петрович, наперед!

– Давай на вид становись!

Терентий Петрович вышел к столу и тихонько, спокойно начал:

– Так, товарищи. Сидору Фомичу мы внесли предложение. Хорошо. А он собирается подумать с недельку. Выходит, если каждому из нас над таким делом думать по недельке, то получится развал колхозного строительства, а не путь к коммунизму. Точно говорю. – Сидор Фомич поднял голову и внимательно посмотрел на оратора. Они встретились глазами, и Терентий Петрович чуть-чуть повысил голос: – Помнишь разговор на сенокосе, Фомич? Помнишь! Ты что тогда сказал? Ты сказал, что тебе, дескать, при социализме жить хорошо. Ладно… Это правильно. А что ты сказал еще? – Терентий Петрович вдруг заговорил баском, подражая Сидору Фомичу: – «Мне коммунизм не к спеху. Мне и при социализме не плохо». Спорили мы с тобой? Спорили, подтверждаю. А что после того спора? «Подумаю!» – говоришь. Ладно, думай. Но только я скажу еще: значит, тебе твоя усадьба дороже всего на свете. Одна рука – в колхозе, а другая – на базаре. Вот какой вывод я тебе делаю.

Тут Сидор Фомич встал и заявил прямо:

– Не иначе – ты выпил.

Терентий Петрович шагнул к нему и, подняв лицо вверх, сказал вежливенько и так же спокойно:

– Давай дыхну! – И, не дожидаясь согласия, дохнул открытым ртом на Фомича.

– Тверезый! – удивился тот и сел…

– Да разве ж можно по такому вопросу пить! – отозвался Терентий Петрович. – Небось думаешь: «По какой причине он говорит?». Я отвечу. Что ж, Фомич, слов нет, ты живешь вроде честно. Ты и чуть больше минимума выработал, но. – Терентий Петрович поднял палец вверх, вскинул бородку и раздельно произнес: – Но ты сейчас – тормоз движения на данном этапе. Эх, Фомич, Фомич! И не один ты. Через то самое я и выступаю, а то молчал бы. Собственник ты, Фомич! Если ты хочешь понимать жизнь, то это самое – не лучше воровства. Точно говорю. – Терентий Петрович немного помолчал и вдруг воскликнул: – Не может того быть, чтобы у тебя и душа чесноком пропахла! Все ж мы тебя знаем – трудовик. Ну что ты всю жизнь упираешься? Тебя – вперед, а ты – обратно.

Сидор Фомич еще раз встал, и в голосе его послышалась просительная нотка.

– Ну, Терентий Петрович! – Он махнул рукой и сел, опустив голову.

– Слышь, Терентий! – заговорил Евсеич. – Ты что, не видишь, человек стронулся с места и без того? Должон понимать: это же не с глазу на глаз разговор, тут народ. – И в его словах прозвучало что-то теплое.

– Ладно, я кончил, – неожиданно сказал Терентий Петрович и пошел на свое место. А уже оттуда добавил – Только ты подумай над моими словами. Вопрос сурьезный, Сидор Фомич. Я тебе не для критики, я душевно сказал.

Петр Кузьмич спросил у присутствующих:

– Ну как же? Дадим Сидору Фомичу подумать?

На этот вопрос никто не ответил, но Сидор Фомич отозвался сам.