Читать «Белый Бим Черное ухо (сборник)» онлайн - страница 361

Мехов попятился к двери, разводя руками.

– Перестроишься?

– Да чего перестраиваться-то? Давайте материал, делать будем. А то вот два месяца сидим без дела, а у нас семьи. Я за эти месяцы и полставки не выработал.

– Во-во-во! Я и хотел сказать: лодыри, бездельники!

– Да я же не про то!

– Хватит! Я думаю, я полагаю, что ты перестроишься! Следующий!

За перегородкой все было слышно, и артельщики очень быстренько смекнули, что к чему. Особенно быстро сообразил Вася-слесарь, мальчишка лет семнадцати, молодой, а ушлый!

– Давайте, – говорит, – отвечать одно и то же, а я пойду последним!

Переглянулись жестянщики: так и так… И в кабинете началось. Почти все, как один, повторяли одно и то же с небольшими отступлениями по ходу дела. Прохор Палыч к концу дня устал, вспотел и, развалившись в кресле, задавал вопросы уже нехотя, подумывая о том, не перенести ли ознакомление с массой на следующий четверг. Но вот вошел Вася-слесарь, юркий узколицый парень с прищуренными, смеющимися глазами, и объявил:

– Я последний.

– Фамилия?

– Щелчков! – отчеканил Вася так, что жесть на стенах отозвалась зловещим звяком.

– Щелчков! Ну, брат, и фами-илия! Лет?

– Семнадцать.

– Ишь ты, молодой! Ну, ты-то не воруешь.

– Ворую, товарищ Самоваров!

– Как, как? О! Самокритика молодежи! Ну, молодец!

– Ворую, говорю, – выкрикивал Вася, как молодой петушок.

– Что воруешь?

– Жесть ворую, латунь ворую.

– От брешет, свистун, так брешет! Этот не пропадет, нет! С кем же ты воруешь?

– С вами, товарищ Самоваров! – ответил Вася так же громко и тем же тоном, как и начал.

– Что-о-о? – Прохор Палыч встал.

– С вами ворую, – повторил Вася и сел, проявив высшую степень невежливости. – Сто листов жести на кабинет из кладовой кто принес? Я, Щелчков. Кому? Вам, Самоварову. Латунь кто принес? Я. Кому? Вам. Куда списали жесть? На кружки. Где кружки? Нету. Квартальный план выполнили на двадцать процентов, значит, годовой план уже сорвали.

Прохор Палыч сел. Потом встал. Потом еще раз сел. И еще раз встал.

– Как ты смеешь, щенок! – Он схватил с полки умывальный таз и так стукнул им об стол, что весь кабинет заныл жестяной жалостью. – Мы такое загнем, что два квартальных плана в два месяца выполним. Раз плюнуть! Не твоего ума дело! Я думаю, что…

Тут Вася прыснул со смеху, зажал фуражкой рот и нагнулся, содрогаясь от беззвучного хохота.

– Что тебе смешно? Что? Что, спрашиваю? (За перегородкой – сдержанный, но дружный смех.) Кто там мешает работать? – загремел Прохор Палыч и снова обратился к Васе: – Ты думаешь, кто я есть? Отвечай!

– Там, – смеялся Вася, – там написано! – И указал пальцем на дверь.

После этих слов за перегородкой затопотали и, давя друг друга, вывалились со смехом на улицу. Выскочил бомбой и Вася. Прохор Палыч поставил таз на место и, потный, в возбуждении, вышел медленно за дверь. Осмотрел стены, пронзил счетовода взглядом и ничего не увидел. Но вот он повернулся к двери кабинета, чтобы войти обратно, и… увидел! Трудно даже выразить словами состояние Прохора Палыча: это было сплошное переживание от пяток и до носа, ибо пятки сразу зачесались, а нос потребовал неотложного сморкания. И он высморкался дважды подряд и без передыху. А на новой табличке – «Председатель артели тов. Самоваров» – красовалось добавление: «король жестянщиков».