Читать «На солнце и в тени» онлайн - страница 467

Она подумала о барельефе на стене сада, о солдате в объятиях ангела. «Будешь делать, что всегда делал, – скажет она. – Будем делать это вместе».

Через одно-два поколения мы исчезаем без следа, и если, несмотря на все трудности, нам удается выгравировать строку в камне, впечатать поступок или деяние в историю, мы становимся этим и больше ничем, а затем убываем в соответствии с исходным предначертанием. Вот почему пение Кэтрин было таким отважным и почему Гарри так сильно ее за это любил. День за днем она выходила на сцену и играла свою роль, посвятив себя песне, которая исчезала, даже когда она ее пела, как след от корабля, блестящий мазок, который светится, поет и мягко погружается обратно в спокойствие моря. Она знала, что он ушел, но он все равно был словно бы с ней, потому что она призывала его всем сердцем, и на драгоценную минуту или две она извлекла его обратно из слепого мира, и он появился, что практические умы могли бы назвать галлюцинацией, а верующие – любовью.

Никто из них ничего не говорил, они даже не называли друг друга по имени. Одни на Эспланаде, они, встретившись, соединили руки, повернулись и пошли на север, откуда он пришел. Это была греза, являвшаяся к ним с детства, в одиночестве и на войне, в лучшие и худшие времена, когда с другими, а когда и нет, при пролете сквозь воздух под опорами Эла или при прыжке с парашютом в гущу битвы за Францию, во время поездки в автомобиле ее родителей, когда не было сил ни на что, кроме грезы, или при пении со сцены в темноту. Именно это давало ему надежду и мужество и помогало ее песне жечь честные сердца, и теперь, получив это, они больше ни в чем не нуждались.

Хотя она этого не знала, мальчиком, качавшимся под Элом, в которого она тогда влюбилась, был Гарри. Большую часть своей жизни она ждала его, даже когда не знала, что ждет. И теперь она это узнала, вспомнила и, поняв, что и тогда, и сейчас она любила его больше всего, когда он улетал от нее, вздрогнула и в изумлении и горе сделала несколько коротких, непроизвольных вздохов, которые делала на сцене.

Если бы эта история прошла полный круг обычным образом, каким заканчиваются все истории, Кэтрин и Гарри тихо вошли бы в оставшуюся часть своей жизни, зная, что в конце концов весь мир не больше, чем то, что ты помнишь и любишь, все мимолетное и беззащитное, легкое и красивое, чему не положено длиться, вечно отдаваясь эхом, – золотые листья, проносящиеся по Эспланаде, продуваемые ветрами мосты, стоящие на зимнем солнце и звук песни Кэтрин.

Эпилог

Незадолго до Дня благодарения Кэтрин вернулась в квартиру. Несколько прошедших недель были теплыми и, несмотря на недавно наступившие холодные ночи, воздух в квартире, свежий благодаря оставленному открытым окну, не остыл, словно никто оттуда не уходил.