Читать «Был ли Пушкин Дон Жуаном?» онлайн - страница 77

Из других домов кишиневской знати Пушкин любил посещать семейство Ралли. Две хорошенькие девушки, Екатерина и Мариола (или Майгин), привлекали поэта своим умом, начитанностью и говорливостью. Особенно вторая – младшая дочь Ралли, девушка лет восемнадцати, приятельница Пульхерии. Мариола была, по словам И. П. Липранди, «гораздо красивее последней и лицом, и ростом, и формами, и к тому же двумя или тремя годами моложе». Пушкин очень любил с ней танцевать. Находясь в Одессе, Пушкин, видимо, получил от них письмо и в ноябре 1823 года написал ответ. Хочется привести отрывки из этого письма:

«Да, конечно, я угадал, кто они, эти две прелестные женщины, удостоившие вспомнить об одесском, ранее кишиневском отшельнике. Я тысячу раз облобызал эти строки, напомнившие мне столько безумств, мучений, ума, грации, вечеров, мазурок, и т. д. Увы, милая Майгин, вдали от вас, раздраженный, унылый, я теряю свои способности и утратил даже талант к карикатурам… У меня одно лишь желание – снова вернуться к вашим ножкам и посвятить вам, как говаривал милейший поэт, тот кусочек жизни, который мне еще остается… Приезжайте ради бога, у нас будут, чтобы привлечь вас, бал, итальянская опера, вечера, концерты, поклонники, вздыхатели, все, что вы пожелаете. Я буду передразнивать обезьяну, злословить и нарисую вам г-жу В…… в 36 позах Аретина. (Аретино Пьетро – итальянский поэт XVI века, автор эротической поэмы «Странствующая блудница» – А. Л.)

Кстати, по поводу Аретина: должен вам сказать, что я стал целомудрен и добродетелен, т. е., собственно говоря, только на словах. Ибо на деле я всегда был таков. Истинное наслаждение видеть меня и слушать, как я говорю. Заставит ли это вас ускорить ваш приезд? Приезжайте, приезжайте во имя неба, и простите свободу, с которой я пишу к той, которая слишком умна чтобы быть чопорной, но которую я люблю и уважаю…

Что до вас, прелестная капризница, чей почерк заставил меня затрепетать, то не говорите, будто знаете мой нрав; если бы вы знали его, то не огорчали бы меня, сомневаясь в моей преданности и в моей печали о вас».

6

Несмотря на приключения и кутежи, жизнь в Кишиневе, тогда еще полудиком городе, с пестрым, малокультурным населением, была для поэта слишком однообразна, бедна содержанием и скучна. Об этом, как и о петербургских похождениях поэта, сплетничал А. И. Тургенев П. А. Вяземскому: «Кишиневский Пушкин ударил в рожу одного боярина и дрался на пистолетах с одним полковником, но без кровопролития. В последнем случае вел он себя, сказывают, хорошо. Написал кучу прелестей: денег у него ни гроша… Он, сказывают, пропадает от тоски, скуки и нищеты». Молдавские и греческие дамы не пользовались большим расположением Пушкина, хотя сексуальные отношения он с ними поддерживал регулярно. К тому же Пушкин переживал тогда, несомненно, один из самых бурных периодов своей жизни; свойственная его натуре живость характера, не находя выхода в окружающей обстановке, создавала ощущение общей душевной неудовлетворенности.