Читать «Всемирная литература. Искусство слова в Средневековье и эпохи Возрождения. Начало Нового времени» онлайн - страница 12
Борис Рувимович Мандель
В 1360 г. Боккаччо приглашает во Флоренцию ученого грека, который толковал студентам местного университета творения Гомера и других эллинских авторов. Боккаччо, прекрасно осознававший огромное значение эллинской традиции, с гордостью заявлял, что именно ему современники обязаны «возвращением» Гомера.
Но величайшим поэтом для него оставался Данте. Боккаччо не только публично комментировал «Божественную Комедию», но и написал на итальянском языке «Жизнь Данте» (1357-1362). Это первая биография великого итальянца, и написана с душевной теплотой и глубоким почтением. Но это все было после… После «Декамерона»…
Миниатюра, предваряющая первый день «Декамерона»
Одна из самых знаменитых книг в мире, «Декамерон», была создана, скорее всего, между 1349 и 1351 годами. За образец Боккаччо берет средневековые сборники так называемых
«Декамерон» Боккаччо стал сам, в свою очередь», образцом для писателей-новеллистов на все последующие века. Однако давайте не забывать, что многие современники считали «Декамерон» произведением посредственным, а Петрарка, например, хоть и перевел книгу на латынь, признавался, что с трудом ее одолел – «слишком толстая…».
Еще одна чудесная средневековая иллюстрация к книге Боккаччо
«Декамерон» содержит десять тематических блоков – десять дней рассказов троих молодых людей и семи девушек, собравшихся в тосканском имении одного из героев, чтоб спастись от чумы – и лучшего развлечения, чем пение и танцы, любовь и игры, купание и прогулки, а, главное, увлекательные, поучительные, фривольные, таинственные истории, они не нашли! Время Боккаччо еще не знало сказок «Тысячи и одной ночи», но как похожи новеллы с обрамляющими конструкциями, новеллы, где внутри одной содержатся другие, на прекрасные сказки мастерицы Шехерезады!
Боккаччо начинает книгу с описания чумы. Он пишет об этом как очевидец, хорошо зная, что среди его читателей могут быть и, наверное, есть те, кто пережил недавно это страшное бедствие. Он говорит о симптомах болезни и ее неумолимом развитии. О том, как на переполненных кладбищах «рыли преогромные ямы и туда спускали целыми сотнями трупы, которые только успевали подносить к храмам. Клали их в ряд, словно тюки с товаром в корабельном трюме, потом посыпали землей. Потом клали в один ряд – и так до тех пор, пока яма не заполнялась доверху». Никто еще не писал подобным образом до Боккаччо… В сторону реверансы и литературный этикет!
Но, пожалуй, самым горестным следствием моровой язвы явился тот нравственный хаос, который воцарился во Флоренции. Врачи и священнослужители бессильны были перед грозной стихией. Чума рвала и извращала естественные человеческие отношения. Одни запирались в своих домах, другие проводили свое время в оргиях. Никто не занимался полезным трудом… «Бедствие вселило в сердца мужчин и женщин столь великий страх, что брат покидал брата, дядя племянника, сестра брата, а бывали случаи, что и жена мужа, и, что может показаться совсем уже невероятным, родители избегали навещать детей своих и ходить за ними, как если бы то не были родные их дети».
