Читать «Рим. Роман о древнем городе» онлайн - страница 13

Та зима оказалась мягче предыдущей: хотя и пришлось терпеть лишения, никто в деревне не умер. Очевидно, обряд священной весны умиротворил нуменов и сохранил деревню, поэтому, когда настала весна и распустились первые почки, было решено отправлять детей.

Согласно обряду, детей к новому месту их обитания должно было направить животное. На этом сходились все старейшины, но никто не помнил, по каким признакам следует это животное выбирать. Наконец самый старый и мудрый из них заявил, что животное должно само дать о себе знать, и, само собой, в ночь перед изгнанием детей нескольким старейшинам приснился стервятник.

На следующее утро семерых детей забрали из их домов. Остальные дети и все женщины деревни тоже покинули хижины, и их рыдания разнеслись по всему горному склону. Старейшина с самым зорким зрением взобрался на уступ, долго озирал небосклон и наконец, издав крик, указал на юго-запад, где над горизонтом кружил стервятник.

Мужчины вооружились дубинками. Зазвучали барабаны и трещотки, старейшины завели песнь, которая должна была закалить мужские сердца и придать людям решимости. Ритм ускорялся, звуки становились все громче, и наконец мужчины, потрясая дубинками, устремились к семерым жертвам жребия и погнали их из деревни.

* * *

Следующие дни были ужасны.

Каждое утро изгнанные дети искали в небе стервятника и, если видели его, двигались за ним. Иногда он приводил их к падали, еще годной в пищу, но нередко – к обглоданным скелетам или к такой гнили, какой не клевали и сами падальщики. Отчаяние вынудило их охотиться на все, что движется, и пробовать на вкус любое растение, однако все это время голод был их постоянным спутником. Какус, слишком неуклюжий, чтобы охотиться, но такой большой, что ему требовалось больше всех еды, был для прочих обузой. Зато по ночам, когда вокруг завывали хищники, защитить их мог только этот неуклюжий силач.

Первой умерла одна девочка. Ослабев от голода, она упала с высокого уступа и расшибла голову. Дети заспорили, что делать с ее телом. Немыслимое предложение высказал отнюдь не Какус, а другой мальчик. Остальные согласились, и Какус поступил так же, как все. Может быть, именно тогда, впервые отведав человечины, он начал превращаться в нечто, отличное от человека.

Мало-помалу блуждания привели их в низину, к юго-западу от гор. Дети не наедались вдоволь. Здесь же было больше дичи и съедобных растений, а в реках хорошо ловилась рыба.

Следующим умер мальчик, ранее повредивший ногу. Когда дети наткнулись на медведя и стали в панике убегать, он отстал из-за хромоты. Медведь поймал его и сильно подрал, но, когда Какус устремился к мальчику, пронзительно крича и размахивая веткой, зверь испугался и, нелепо подбрасывая зад, удрал.

В тот вечер дети опять ели человечину. По справедливости Какусу досталась самая большая порция.