Читать «Вьетнамская жар-птица» онлайн - страница 37
Юлия Монакова
Отец заливисто хохотал и галантно отвечал каким-нибудь витиеватым комплиментом.
В изобилии имелись здесь и креветки, и мидии, и живые оранжево-коричневые раковины с тёмными моллюсками внутри – такие ракушки были у Таньки-одесситки в серванте, и она называла их рапанами.
Один прилавок сменялся другим. Вера чувствовала себя, как в музее: столько всего здесь было интересного! Мясные ряды – парная телятина и свинина, копчёная грудинка, сало… Молочные ряды – творог, огромные влажные головы сыра, сливки, сметана, масло… Овощные ряды – табличка «Не массажировать» на свежих помидорах… Она с огромным удовольствием прислушивалась к диалогам между продавцами и покупателями (многие из них годы спустя ей доводилось читать в Интернете как анекдоты, и если бы Вера не слышала их собственными ушами, то никогда не поверила бы, что все эти шутки – реальны).
– Да что ж у вас яблоки такие страшные?! – возмущалась сухопарая долговязая мадам.
– Женщина, вашу внешность тоже есть куда критиковать, но я таки молчу! – торжествующе выпаливала продавщица.
Впрочем, среди одесского говора Вера и сама чувствовала себя, как рыба в воде. Фразочки неугомонной соседки Таньки волшебным образом всплывали в памяти, и Вера, незаметно для самой себя, начала говорить «нате вам», «таки да», «режик» вместо «ножик», а также фирменное Танькино выражение «шо-то я не пОняла» с ударением на «о». Врождённый музыкальный слух позволял ей правильно интонировать, и отец только покатывался со смеху, когда дочка изображала перед ним коренную одесситку.
Впрочем, знаменитый одесский юмор можно было услышать не только на Привозе. Гуляя по Дерибасовской, садясь в трамвай, спускаясь по Потёмкинской лестнице к морвокзалу, отец с дочерью продолжали внимать перлам, которые раздавались со всех сторон.
– Передайте на билет кондуктору, пожалуйста!
– Ай, не морочьте мне мозги! Зачем кондуктору билет? Он же едет совершенно бесплатно!
Или разговор двух кумушек, степенно прогуливающихся под ручку по Городскому саду:
– Шо слышно, говорят, Софочку взяли замуж?
– Вы знаете, таки да! Но только между нами – ну шо там вже осталось брать?!
Папа привёл Верочку к Оперному театру – зданию невероятной красоты.
– Здесь, на этой сцене, неоднократно пела твоя бабушка, – сообщил он с гордостью.
Вера, поёжившись, вспомнила, что совсем не занималась вокалом со времени приезда в Одессу, и дала себе слово наверстать упущенное в оставшиеся дни.