Читать «Секрет политшинели» онлайн - страница 119

– Вот это в вашей власти, – спокойно согласился Папа Шнитов. – Пойду рядовым… А от политработы меня может отстранить только фашистская пуля… Если вот сюда… – Папа Шнитов ткнул себя пальцем в грудь против сердца.

Дивизионный комиссар Л. выполнил свою угрозу лишь отчасти. От должности замполита Папа Шнитов был отстранен, но разжалован в рядовые не был.

Замполитом в роту капитана Зуева был назначен старший лейтенант Горбачев. Тот самый, который хвалился тем, что умеет брать в ежовые рукавицы, и который написал на Папу Шнитова кляузу, оставленную в свое время без внимания полковником Хворостиным и не оставленную без внимания дивизионным комиссаром Л. Этим его назначением лучше всего было подтверждено то, что полковник Хворостин был прав, когда предпочел ему Папу Шнитова. Новый замполит не сумел наладить сколько-нибудь нормальных отношений с командиром роты. Капитан Зуев не мог ни минуты спокойно с ним разговаривать даже на людях. Не завоевал он авторитета и у бойцов. Не прошло и двух месяцев, и старшего лейтенанта Горбачева как не сумевшего наладить деловых отношений с командиром из роты убрали.

Папу Шнитова перевели в соседнюю дивизию, где назначили командиром стрелкового взвода. Несколько раз приходил он навещать «свою» роту. Передавал приветы через Николая Максимилиановича, с которым тоже где-то встречался. А потом, зимой, дивизию, в которой он служил, перебросили на Ораниенбаумский плацдарм.

В январе сорок четвертого две дивизии, стоявшие раньше по соседству под Пулковом и Пушкином, двинулись навстречу друг другу: одна из-под Пулкова, другая из-под Ораниенбаума. В день снятия блокады передовые роты обеих дивизий встретились в заснеженных полях под Ропшей. Тысячи бойцов и командиров, проваливаясь в снег, размахивая автоматами и винтовками, подбрасывая в воздух шапки, нестройно крича «ура!», размазывая по лицу рукавицами неудержимые слезы, бежали навстречу друг другу. Многие бойцы роты капитана Зуева надеялись встретить в эти радостные минуты Папу Шнитова. Некоторым даже казалось, что они видят его среди бегущих им навстречу. Но встретить Папу Шнитова никому не удалось. Никому из однополчан не довелось его встретить и потом.

Правда, доходили иногда слухи, что Папу Шнитова видели то под Лугой, то под Кингисеппом, то в Эстонии. Говорили, что он погиб при штурме Кенигсберга. Николай Максимилианович Гамильтон, пытавшийся разыскать своего друга, не раз слышал от участников штурма Берлина, что Папа Шнитов закончил войну в Берлине. Никто, правда, не говорил, что встречал его там. Но несколько человек уверяли, что среди надписей на колоннах рейхстага своими глазами читали и такую: «Папа Шнитов с Ленинградского фронта».

Вероятно, такая надпись действительно была сделана. Но кем? Сам Папа Шнитов дошел до Берлина или добрая память о нем донесла туда его имя? Это так и осталось неизвестным.

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО

Рассказ

Было у меня поначалу, как и положено нашему бойцу, пять чувств. Чувство любви к Родине. Чувство воинского долга. Чувство товарищества и взаимной выручки. Чувство дисциплины и сознательности. Ну и, само собой понятно, чувство уверенности в победе. Однако по мере хода войны выросло во мне, и это вполне естественно, шестое чувство, а именно – чувство мести. Объяснять тут вроде бы без надобности. Достаточно сказать, что родом я из-под Ленинграда и всю блокаду на Ленинградском фронте прослужил. Так что навидался всего сверх нормы. Да к этому надо еще прибавить собственные мои переживания и страдания. И в смысле пайка, который в ту первую зиму был. И в смысле ранения своего, как первого, так и второго. Да если еще при этом вспомнить, какие пришлось видеть зверские художества со стороны агрессоров на нашей земле, тогда, наверное, полностью будет очевидно, с каким сердцем двигался я в сторону Германии. Прямо скажу – ожесточен был до крайности. Ну и, конечно, была мечта, как и у всех наших бойцов, – добраться живым до Берлина, до самого ихнего логова, чтобы там, на месте, за все с них спросить.