Читать «Секрет политшинели» онлайн - страница 115

Когда стал известен день прибытия Л. в дивизию, Папе Шнитову было передано приказание явиться заблаговременно в политотдел, который размещался тогда в многоэтажном доме на Большой Кузнецовской улице, невдалеке от Международного проспекта. Утром назначенного дня Папу Шнитова, одетого во все новое, «с иголочки и с шильца», подвели в мастерской к зеркалу. Он был неузнаваем. Округлое его лицо с заметными скулами было зажато между ядовито-малиновым околышем фуражки, зеленый верх которой был заглажен блином, и лентой целлулоидного подворотничка. Жесткий этот ошейник подпирал подбородок и затылок, не давая ни опустить, ни повернуть голову. На серой габардиновой гимнастерке сверкали начищенные зубным порошком пуговицы. Над каждым карманом по обеим сторонам груди красовалось по медали. Справа под зеленой муаровой пирамидкой желтела медаль «За оборону Ленинграда». Слева на красной муаровой полоске светилась белая – «За боевые заслуги». Посередине живота сверкала пряжка офицерского ремня с начищенной до блеска звездой. Синие суконные бриджи с малиновым кантиком, более ярким, чем у капитана Зуева, были заправлены в голенища хромовых сапог…

Оглядев себя в зеркале, Папа Шнитов припустился бежать на второй этаж. Встретив по дороге бойца из своей роты, он пригнул голову и пробежал мимо, еле ответив на приветствие. Боец его не узнал. Это, с одной стороны, обрадовало Папу Шнитова, с другой – укрепило в принятом решении. Благополучно добравшись до своей комнатушки и заперев дверь, он стал лихорадочно сбрасывать новые «доспехи». Через несколько минут на нем была его обычная одежда – пилотка с потемневшим от пота низом, хлопчатобумажная гимнастерка, такие же штаны с двойными наколенниками, кирзовые, изрядно стоптанные сапоги.

В этом, как говорили в старину, своем виде он и отправился в политотдел дивизии. На душе у Папы Шнитова, когда он шел по Международному проспекту от здания института, где стоял его полк, в сторону Большой Кузнецовской, было спокойно. Он был самим собой. А бояться грозного начальника ему нечего. Он знал, что во всем честен. И не только внутренне – это уж само собой, но и внешне. Теперь, после того как сбросил с себя маскарадную одежду, он и вид имел честный. Такой, какой как уж есть. Такой, какой у всех его товарищей по должности и по работе – у фронтовых политруков, или, как их стали называть, замполитов.

* * *

Полковник Хворостин, которому Папа Шнитов доложил о своем приходе, был обескуражен его видом.

– Ты же меня зарезал без ножа! – ахнул он, обхватив голову руками. – Как же я тебя в таком виде предъявлю дивизионному комиссару?!