Читать «Море Дирака» онлайн - страница 90
Еремей Иудович Парнов
— Просто ума не приложу!.. Я по счетчику проверил. Расход энергии колоссальный. Но что? Куда? Бог его знает! Главное, что во всем институте, кроме тебя, в лаборатории никто не работал. Если не считать этого стилягу из девятнадцатой комнаты. Как его?
— Мильчевский?
— Во-во, Мильчевский!.. Но он и экспериментом-то непосредственно не занимается. Я, правда, пытался проверить, что там у него делается, но Иван Фомич поднял такой крик… Получилось, будто я хотел увести расследование с правильного пути! Впрочем, что Мильчевский тут ни при чем, я был уверен, поэтому и не стал настаивать… Что же все-таки произошло? Не дает мне это дело покоя. Никак не дает!
— Может быть, неучтенный эффект, связанный с высоким вакуумом?
— Какой был вакуум?
— Десять в минус четырнадцатой.
— Ого! И это за счет парящего поршня?
— Да. Два порядка.
— Молодчина! Наконец-то мы попытаемся промоделировать процесс рождения виртуальных фононов. Ну, об этом потом! Тем более что к нашей грустной истории вакуум отношения не имеет… Ладно. Поговорим о чем-нибудь другом. Как ты себя чувствуешь?
— Отлично. Вы уже меня об этом спрашивали.
— А я еще хочу спросить! Для убедительности. Какие у тебя планы на дальнейшее?
— Выписаться из больницы.
— Это само собой. А дальше?
— Работать, если не выгонят.
— Не выгонят. Я, пока ты здесь лежишь, соберу твою установку. Уж мне-то никакой Пафнюков не помешает! Если разряд даст положительный эффект пойду к директору, к президенту, в ЦК. Можешь не подавать мне руки, если мы не перенесем эксперимент в космос.
— В космос? Зачем?!
— Нужен космический вакуум. В лаборатории нам такого не получить… А тебе здорово повезло!
— В чем?
— Во всем. Хотя бы в том, что тебя только чуть задело. Застрянь хоть один осколок поглубже — каюк!
— Говорят, и так раны на животе обморожены.
— До свадьбы заживет.
— Будем надеяться. Внутри бы мне эти осколочки все кишки заморозили и кровь… Валентин Алексеевич, а когда можно будет опыт в космос перенести? Конечно, если все будет благополучно?
— Думаю, что скоро. Крупнейшая же проблема, как к ней ни подойди! И с точки зрения философии, и физики, и космологии. Это же ключ к таким загадкам, как эволюция метагалактики, рождение звезд, преобразования вещества во вселенной! Да мало ли… Только опыт на спутнике нужно очень тщательно подготовить. Учесть все до пылиночки. И конечно, сто раз опробовать.
— Вы успеете собрать мою установку?
— Твою — успею, такую, как надо, — нет.
— Моя была плохая?
— По идее — отличная, по исполнению — примитив.
— Интересно знать, почему?
— Все по той же причине. Кустарь! А что с кустаря возьмешь? — Урманцев развел руками.
— Приклеивать ярлыки, конечно, легче, чем аргументировать.
— Ты как себя чувствуешь?
— Вы уже в третий раз спрашиваете.
— Надо будет — спрошу еще. Хочу знать, не устал ли ты от разговора и можно ли тебя легонько высечь. Вдруг тебе моя аргументация «не показана». Так, кажется, врачи говорят?
— Аргументация мне показана. Ешьте апельсин.
— Терпеть их не могу. Я больше специалист по части огурчиков или там грибков. Так хочешь знать, почему ты кустарь? А не обидишься? Не надо, не обижайся… Ты в сверхпроводники свинец взял? Знаешь, какая у него критическая температура?