Читать «Четыре встречи» онлайн - страница 37
Инга Сухоцкая
— О-го! — выдохнул Алексей, увидев Марину в красной косынке, из-под которой темными змейками выбивались влажные блестящие пряди, во взмокшей мужской рубашке, завязанной под грудь и в черных обтягивающих то ли лосинах, то ли леггинсах — женщинам виднее. И надоела ему эта дружба с Мариной! со всем ее «духовным» и «платоническим» — вмиг надоела.
— Алеша? Мы же не договаривались… — жестом поторопила Марина застывшего Алексея, чтоб самой не простыть на сквозняке.
— Сегодня день такой. Мне можно! — поспешил он войти.
— Что за день?
— День рожденья…
— Ну вот… А я в таком виде! Ты проходи, я сейчас, — хотела она оставить Алексея.
Но он придержал ее, как-то вдруг окутав собой, своим солнечным сиянием, и Марина словно ослабела:
— Я грязная, Алеш…
— Ты? — он приподнял ее лицо за подбородок. Сквозь опущенные ресницы чуть испугано и тихо сияли глаза, губы еле заметно улыбались…
И через секунду словно Энское солнце озарило сумрачное Василеостровское Лукоморье, и легкое тепло разлилось по ее телу, такое легкое, что рассыпалось по коже смешными мурашками… А он целовал их, едва прикасаясь, словно боясь смутить их веселье… И радуги вспыхивали в ее душе, потому что
***
…Сквозь синеватую тьму перламутровой бледностью проступало лицо Марины, обрамленное свободно разлившимися ручьями волос. Ниспадающие темно-фиолетовые тени покрывала свободно обтекали женский силуэт. Будто не доверяя призрачному видению, Алексей скользил пальцами по грани света и тени, по тому отсвету, который художники называют рефлексом. Неожиданно для себя оказавшись первым мужчиной в ее жизни, он вслушивался в ее настроение:
— Жалеешь?
— Нет, — прикрываясь красным шелком, села Марина, порываясь встать. — Я сейчас.
— Куда? — придержал он.
— Одеться…
— Зачем? — притянул он Марину к себе на грудь, чтоб видеть ее лицо, но оно уткнулась ему под мышку.
— Не знаю, Алеш, — замерла Марина. Она ни о чем не жалела, и даже была рада, даже до трепета, до дрожи, но стыдилась… бог знает чего стыдилась. — Совсем не знаю… не умею я…
— Да это я понял… — добродушно ответил он, гладя шелковистые длинные волосы и целуя Марину в макушку. — Я другого понять не могу… Любая девушка рано или поздно встречает мужчину, женщиной становится… А ты, — как будто в монастыре родилась и дальше монастырских стен жизни не представляешь. Хотя… В монастыре-то, боюсь, — о любви и мужчинах побольше твоего знают. Ты ж вроде с мамой и бабушкой жила. Они что? ни о чем таком с тобой не говорили?
— Не случалось. — Еще бы они говорили! Бабушка до конца своих дней любила деда и уважала мужчин, матушка ненавидела Мрыськиного отца, а мужчин презирала. Не сходясь в своем отношении к мужскому полу, они попросту закрыли столь щекотливую тему для любого рода обсуждений, предоставив Марине самой во всем разбираться, когда придет ее время.
— А с подружками? Наверное, секретничали?
— Не-а, — в школе, где были подружки, интересы были совсем детские. А позже, в старших классах, уже в другой школе, — с подружками не сложилось. Да и повода не было, если не считать той, первой встречи с Алексеем.
