Читать «За Москвою-рекой» онлайн - страница 77
Варткес Арутюнович Тевекелян
— И не скоро раскусите. Есть люди, про которых говорят: «Ни богу свечка, ни черту кочерга». Морозова пришла к нам на комбинат года четыре назад. Из горкома рекомендовали, избрали ее секретарем. Работать она начала вяло, с оглядкой. На первых порах народ решил, что новый секретарь присматривается, изучает людей, а потом развернется, покажет себя. Время шло, но она так себя и не показала. Люди ко всему привыкают, привыкли и к ней, — думали, может, так лучше. Пусть, мол, работает себе товарищ на здоровье, человек она тихий, безвредный, стало быть, и жить с нею можно спокойнее...
Зазроев усмехнулся и вздохнул.
— Есть, есть еще у нас любители спокойной жизни!.. А Морозова что ж, как раз им по вкусу! Говорят, она окончила какую-то промышленную академию, работала начальником цеха на небольшой фабрике. Но в нашем деле она плохо разбирается, точнее — вовсе не разбирается, потому и плывет по течению. Ладно, этот грех мы бы ей простили, незнание не позор. Но ты старайся, учись, а главное — людьми занимайся, воспитывай их. На фабрике семьдесят процентов, если не больше, женщин, у многих мужья и сыновья погибли на фронте, на руках у них детишки. Обойди квартиры, узнай, как живут рабочие, большевистским словом поддержи в них дух бодрости. Вот на это Морозовой не хватило!
2
Не успел Зазроев выйти из кабинета, как позвонили из. проходной и сообщили, что на комбинат прибыл начальник главка Василий Петрович Толстяков и напра-вился в приготовительный цех.
Власов надел телогрейку и пошел на ткацкую фабрику. Он нашел начальника главка беседующим с группой окружавших его работниц.
— Вот и сам директор, — громко сказал Василий Петрович. — Видите, какого орла мы вам дали? С таким руководителем не только план выполнять, а можно горы свернуть, — добавил он, приветливо улыбаясь и широким жестом протягивая руку Власову.— Здравствуйте, Алексей Федорович. Как здоровье? Как дела?
Власов не верил глазам. Куда девался холодный, неприступный начальник! Перед ним стоял другой Толстяков — веселый, словоохотливый, добродушный. «Неужели возможны такие перевоплощения?» — подумал Власов.
— Ну, друзья, идите работать! Боюсь, как бы не попало мне от директора за то, что отвлекаю вас от дела, — обратился Василий Петрович к работницам и, сопровождаемый Власовым, поднялся в ткацкий цех.
В каждом зале Толстяков здоровался с мастерами и знакомыми работницами за руку, называл их по имени-отчеству, стараясь перекричать грохот ткацких станков, спрашивал о житье-бытье, о работе, а некоторых дружески похлопывал по плечу. Со стороны казалось, будто для этого человека нет большего удовольствия, чем вот так непринужденно беседовать с рабочими, шутить и смеяться с ними.
Василий Петрович даже заглянул в курилку, где обычно собирались ремонтники и поммастера. Он сел на засаленную скамейку, взял протянутую кем-то папироску, закурил и начал расспрашивать мастеровых о делах комбината.
— Конечно, работать стали лучше, второй месяц план выполняем, — сказал ткацкий поммастера Антохин,— но трудно приходится, заедают простои: то основ вовремя не подадут, то утка не хватает. Приготовительный отдел не успевает. Их винить тоже не приходится — пряжи мало, с воза работают люди...