Читать «Записки о большевистской революции» онлайн - страница 26

Итак, он верит не в немедленную революцию в Германии, но в выступления, забастовки немцев — народа, наиболее измученного войной, погибающего от голода. Западные товарищи недостаточно понимают, что долг революционной России — поддержать, влить новую струю в борьбу пролетариев за мир.

Троцкий уверен, что германское правительство, несмотря на давление социал-демократии, не примет предложения о перемирии на мирных условиях, выдвигаемых русской революцией: без аннексий, без контрибуций, предоставление народам права на самоопределение. Гогенцоллерны не пойдут на то, чтобы подписать себе смертный приговор.

Если Германия отказывается, что тогда?

Тогда мы объявляем революционную войну, священную войну, ведущуюся не на принципах национальной обороны, а на принципах обороны интернациональной, социальной революции. Мы добьемся от наших солдат военных усилий, которых русские правительства, включая царизм, не сумели потребовать от армии, добьемся, доказав им (после того, как обеспечим пересмотр союзниками целей войны, честно и энергично поведем дело к началу переговоров о мире на основах, приемлемых для всех социалистов), что отныне они сражаются не за английский или французский империализм, но против немецкого империализма и за мир всему миру.

Троцкий не строит иллюзий. Русская армия измотана, обескровлена, хочет мира, и большевики, выдвинув эти цели, скорее добьются их осуществления, чем Керенский со своим разгильдяйством или Савинков и Каледин — со своими нагайками.