Читать «Наша союзница – ночь» онлайн - страница 85

Мы приступили к допросу.

Первый пленный имел усталый и испуганный вид. Его обмундирование было грязно и порвано, лицо заросло густой черной щетиной.

Солдат оказался неграмотным. Мне стоило большого труда вести допрос. Кольман пытался как можно полнее и точнее узнать о численности, составе, вооружении, расположении и настроении войск противника.

Приходилось часто уточнять ответы пленного. Кольман нервничал, посматривая на часы.

– Наверное, достаточно. Больше ничего полезного мы от него не узнаем, – сказала я.

Советник согласился. Пленного увели и ввели другого – то ли капрала, то ли какого-то младшего командира. На вопросы он отвечал уверенно, со знанием обстановки. Он уточнил на карте расположение известных ему подразделений и складов. Как и первый пленный, он всячески подчеркивал, что ненавидит фашистов, особенно надменных немецких. Кольман остался доволен этими показаниями.

– Ну а теперь поедем к Пересу Саласу, – сказал он, когда допрос окончился.

– Противник измотан боями, наступательный порыв его войск под Пособланко уже давно иссяк, – говорил мне Вильгельм Иванович. – Утром прибудет пополнение, нам надо будет доказать Пересу Саласу необходимость удержать город до подхода подкреплений. Главное – не получить сразу отрицательного ответа. Полковник упрям, а потому начнем издалека.

Обойдя развалины, мы вошли в сохранившееся здание – не то монастыря, не то костела с куполом. В большом зале тускло горела небольшая электрическая лампочка. На носилках и койках лежали 15–20 раненых солдат и офицеров-республиканцев. Некоторые из них тихо стонали. Спертый воздух был насыщен запахом крови и лекарств. Нас провели через зал в кабинет командующего. Мы застали его сидящим у камина. Он встал и пошел навстречу. Вежливо поздоровался.

– Сеньорита! Сюда так поздно ездить опасно, – сказал он, отпуская мою руку.

Я заметила, что, здороваясь с Кольманом, Перес Салас сразу сменил улыбку на безразличное выражение лица.

Вильгельм Иванович почувствовал холодный прием и не решался заговорить по существу дела.

– Луиза, выручайте! – шепнул он мне.

Нам подали кофе. Выпив его, я подвинулась ближе к камину, взяла железный стержень, служивший кочергой, и, поправляя поленья, сказала:

– Люблю сидеть у камина! Это, сеньор полковник, напоминает мне огонь у ненцев в чумах – жилье, сделанном из шестов и оленьих шкур, с отверстием наверху для выхода дыма.

– Что это за народ ненцы? – просил, оживившись, командующий.

Я рассказала. Потом говорили о театре, о литературе. Кольман рассказал о Латвии, я о Ленинграде и опять о Севере.

Пили еще кофе, и время шло. Слушая наши рассказы, полковник Перес Салас понемногу оттаивал. Во время очередной паузы он заметил:

– Сеньора Луиза, вы говорите таким хорошим литературным языком, точно долгое время жили в Испании. Где вы так овладели испанским?

– Изучала в институте, работала переводчицей и читала испанскую литературу.

– Похвально! Видите, вот и пригодились знания.

Перес Салас загадочно улыбнулся и продолжал:

– Каким я был профаном, когда думал, что в России на Севере живут только белые медведи да бородатые мужики. Оказывается, там есть и красивые девушки. Занятно, что они изучают иностранные языки в больших городах и живут потом в столице.