Читать «Разные годы» онлайн - страница 283

Правда, более опытные забойщики мне потом говорили, что этот прыжок мог быть последним. Но и я ведь не первый день в шахте. Начал я еще в 1949 году, проходчиком. А надо вам сказать, что проходчик очень тонко и чутко улавливает все подвижки породы. Или как у нас говорят, «хорошо чувствует породу». Ведь проходчик — это вроде следопыта, или разведчика, или минера. У него постепенно вырабатывается острый слух, зоркий глаз, у него свои приметы, свои представления об опасности, своя воля на риск и страх, свое право на совет с самим собой. Не знаю, поступил ли я правильно, что на секунду задержался и не прыгнул в узкое отверстие в вентиляционном штреке, но мне и тогда и теперь кажется, что лезть туда не надо было, хоть это и был единственный путь на поверхность земли. Во всяком случае, Иван Влахов, который пробивался ко мне с бригадой забойщиков через этот верхний штрек, сказал мне: «Ты бы, Саша, не прошел, тебя бы там придавило — штрек был засыпан породой». А ведь все решалось в доли секунды.

Так и с тем прыжком в восьмой уступ. Конечно, это был риск. И все же я пошел на него, и не вслепую. Я подумал, что для спасения нужен какой-то «закуток», вроде плацдарма, как мы говорили в армии. (Я ведь успел уже в армии послужить, в танковых частях, заряжающим в танке. А для танкиста плацдарм — это немаловажное дело. После демобилизации из армии я вернулся на шахту, но уже стал работать забойщиком.) Так вот, в ту минуту я почему-то был уверен, что восьмой уступ может стать для меня таким «плацдармом».

Восьмой уступ я уже не узнал — все здесь было разрушено, только один угол еще сохранился. А порода все продолжала ползти, чуть тронешь кусок, а он летит вниз, за ним — тонны породы. Стойки превращены в щепки, только в моем углу крепь держится. Вот тогда-то я и решил «укрепить свои позиции». Как видите, шахтерские привычки и понятия у меня смешались с армейскими. Но это как будто неплохая смесь.