Читать «Рандеву для трех сестер» онлайн - страница 9

– Что, совсем плохо там, да, Надь? – тут же спросил он сочувственно, шагнув к ней навстречу мужицким медвежьим туловом. – С отцом плохо, да?

– Ой, не знаю, Вадик. Что-то не поняла я ничего. Верочка плачет, ничего толком объяснить не может… Вроде и не плохо ему так, чтоб совсем уж при смерти. Нет, об этом и речи нет…

– А что тогда? Отчего она плачет?

– Да говорю же – не поняла я! Ты же знаешь нашу Верочку! Она добрая, конечно, но объяснить вразумительно ничего не умеет. Говорит какими-то загадками, талдычит все одно и то же – папа так велел, и все тут… Я спрашиваю – что с ним, а она одно свое – все бросай, приезжай…

– Может, она просто по телефону говорить не хочет?

– Да нет, что ты… Мне б она сказала… Она ж бесхитростная такая! Спроси только – все как есть выложит! Если только отец ей запретил… Он может, он у нас такой. Если даже и болен – терпеть до последнего будет, а не признается. Он и в прошлый раз, когда я приезжала, плохо себя чувствовал, а виду не показал. Утром раньше всех поднимался. И сейчас, Вера говорит, рано встает, работает даже. Говорит, вчера всю ночь за письменным столом провел, бумаги свои перебирал, по папочкам раскладывал. Сложил потом все в столе аккуратно, на ключ запер… Надо мне туда ехать, Вадик! Надо своими глазами все увидеть! Верочка – она что… Она и не поймет, и не догадается… Что-то нехорошо мне после этого разговора стало…

– Поезжай, Надь. Чего тут думать-то? Поезжай, конечно!

– Ой, да это сказать легко – поезжай! Мне, главное, ехать сейчас – ну никакой возможности нет! Да еще и на неделю! Сам понимаешь – квартальный отчет на работе. Кто ж меня отпустит? Не знаю, что делать. Бюллетень, что ль, оформить…

– А попозже нельзя? Сдашь отчет и поедешь спокойно.

– Да в том-то и дело, что нельзя! Верочка говорит, папа велел нам всем вместе собраться. Срочно. Поговорить с нами хочет. У нее даже мелькнуло ненароком, будто бы и попрощаться он хочет. Странно… Как это – попрощаться? Что, мы всю неделю будем прощаться, что ли? Господи, да ему еще жить да жить! Я даже и думать ни о чем таком не могу! Да и Вера, по-моему, не особо понимает, что под этим словом имеет в виду…

– Ну не езди, раз не можешь. Успеешь еще, наездишься, когда в этом настоящая нужда будет. Сейчас-то зачем срываться? Мало ли – поговорить он захотел…

– Вадик! Помолчи лучше, раз не понимаешь ничего! – резко вскинула на него вмиг посуровевшее лицо Надя. – Это не кто-нибудь, это же наш отец! И мы все его любим без памяти, ты сам это прекрасно знаешь! И всегда будем любить! И я, и Верочка! Ну и… Инга тоже, конечно… Нельзя мне не ехать.

– Да, конечно. Извини. Поезжай, конечно. Раз надо. Я ведь не спорю с тобой. Я просто сочувствую. Как знаешь, так и поступай.

– Да уж, сочувствуешь ты… – обиженно махнула рукой Надя, подходя к плите и грустно рассматривая залитую сбежавшим молоком поверхность. – От тебя дождешься сочувствия, как же… Равнодушия – это да, это в любой момент, сколько угодно. А сочувствия – фиг вам. Зато сам очень любишь, когда вокруг тебя это сочувствие расточается…